– Петербург в этот созыв в Госдуме представляют 14 депутатов. И среди них новые лица: Николай Цед, Вячеслав Макаров пришли, Оксана Дмитриева вернулась... Удалось ли уже пообщаться, нашли ли общий язык?

– Слава богу, и с Вячеславом Серафимовичем я знакома много лет, я же работала депутатом и отвечала за Петербург, и с Оксаной Дмитриевой продолжала работать все эти годы, пока она не была членом парламента, а депутатом ЗакСа. Николая Цеда в меньшей степени знаю. Он был главой Приморского района, с которым у меня пока никаких прямых контактов не было, кроме одного: я его заместителей просила заступиться за маленький театр на Черной речке в его справедливой борьбе с председателем ЖСК, который пытается выкинуть их из помещения.
Для меня это не совсем новые лица. Будем говорить, знакомые. Но есть в парламенте и люди, которые пришли, не имея политического опыта, есть и те, кто даже в общественных организациях не работал. У меня вот в комитете – Дмитрий Певцов.

– Он от Москвы.

– Или Денис Майданов. Как они будут работать в условиях государственной машины, я пока не понимаю. Им надо сначала изучить правила работы. Все-таки государственная машина питается бумагами. Там недостаточно просто зайти на трибуну, вздеть руки к небесам и что-то прокричать. Надо оформить это в виде документов, зарегистрировать и знать, на какой этаж власти этот документ отправить, чтобы было принято решение. Сейчас мы наших новых коллег знакомим с этой системой работы.

– В каком ведомстве за пределами Госдумы чаще бываете?

– В Министерстве культуры в Малом Гнездниковском переулке. Я же первый заместитель председателя Комитета по культуре Госдумы. Ну и для Петербурга это очень важно. Мы же самый большой в мире объект культурного наследия ЮНЕСКО, исторический центр живого действующего города, причем мегаполиса. И мы в связи с этим сталкиваемся с очень многими проблемами. Одна из них обсуждается очень бурно в Законодательном собрании Петербурга. Речь идет о градостроительном плане, который должны переутвердить.

– Если не ошибаюсь, то утверждение Генплана стоит в планах ЗакСа только на осень следующего года.

– Но разработка-то идет сейчас. Это очень мучительный, гигантский документ. Это я могу констатировать как соавтор федерального закона «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации». Этот закон приняли еще в 2003 году, и с тех пор каждый год вносим дополнения в него. Сегодня в нем уже 200 страниц текста, а чтобы внести в него хоть одну запятую, нужно пройти семь кругов ада. Это согласование со всеми: Министерством строительства, потому что тем самым мы задеваем Градостроительный кодекс, Министерством природных ресурсов – из-за Водного кодекса, Министерством юстиции, потому что это касается прав и обязанностей субъектов федерации. А еще отзыв правительства, а если есть финансовые затраты из бюджета, то и заключение, одобрение администрации президента, где своя система контроля за законодательством, и, конечно, одобрение наших коллег в соседних фракциях. И только после всего можно внести одно слово.

– Действительно вносили одно слово?

– Такой случай был. Буквально года два назад в нем изменили слово «поселение» на «населенный пункт».

– Зачем?

– Если в поселении находится объект культурного наследия, то все, что там строится, копается, добывается, проходит через согласование органов охраны памятников. А потом изменился закон о местном самоуправлении, и поселением стали называть не то место, где люди живут, населенный пункт, а объединение больших населенных пунктов. И так вышло, что в поселении Дмитров в Подмосковье оказалось больше 80 населенных пунктов. И даже если вы начинали строительство где-то на окраине, где никаких памятников сроду не было, все равно беги и спрашивай разрешение у КГИОП.

– Если брать петербургскую повестку, как вам вице-губернатор Борис Пиотровский, курирующий культуру? Удалось ли уже найти общий язык?

– Мы встречались, я была как президент координационного совета творческих союзов Петербурга, и договорились о мире и дружбе. Сейчас у нас готовится концепция развития культуры Петербурга до 2035 года. У членов творческих союзов очень много вопросов и предложений. Я сейчас собираю ведущих культурологов, мы вместе с ними засядем на несколько дней, эту концепцию разберем по косточкам и попробуем привести в человеческий вид.

– А что в ней не так?

– Она ведомственная: рассматривает только учреждения культуры, подведомственные Комитету по культуре. А культура Петербурга намного шире, она включает в себя и федеральные учреждения и негосударственные, частные музеи, галереи, выставочные залы, какие-то замечательные проекты, которые у нас реализуются. Сейчас они вообще никак не отражены в этой самой концепции. Вот это ближайшая моя забота.

– Тоже петербургская, культурная и вневедомственная тема. Следите за дискуссиями по уличным музыкантам?

– А что там? Нужны они или не нужны?

– Скорее, как, где и как долго им выступать. Летом прошлого года их начали задерживать и оформлять на них протоколы за незаконное занятие... 

– Предпринимательской деятельностью?

– Изощреннее – незаконное занятие земельного участка. Они обратились к депутатам. ЗакС прошлого созыва собрал рабочую группу, но до сих пор законопроект не принят.

– Это все можно было решить постановлением администрации. Чего бороться с уличными музыкантами? Они же украшают наш город. Вопрос только: где они играют и что они играют. Москва решила эту проблему. Там они отсматривают эти коллективы и говорят: «Хочешь играть на этом участке – играй, а ты – не играй, потому что играешь плохо. Но если хочешь, для творческого роста выделим участок немного подальше. Будешь лучше играть – в центр пустим». Мне кажется, что так надо и Петербургу.

– Округ, который вы представляете в Госдуме – часть Калининского района и Красногвардейский, – граничит с Ленобластью. Как решается транспортная проблема на границе?

– У нас в свое время была выездная коллегия Министерства транспорта. Проходила она в Петербурге. И меня туда пригласили, потому что в Госдуме я задавала вопрос министру транспорта про доступность новых районов Ленинградской области. Вот у нас проспект Культуры, кольцевая, а дальше начинаются технологические дороги. И люди, которые едут из города в область или из области в город, часами стоят в пробках. И это 250 тысяч человек ежедневно.

Город не может тратить бюджетные средства на строительство дорог в области, нас тут же прищучат за нецелевое использование бюджета. А область не спешит, потому что жители приграничных районов работают в Петербурге и здесь же платят НДФЛ. И вот на этой коллегии я выступила с пламенной речью, и приняли решение, что из федерального центра выделят деньги на развязки и переходы. А буквально недавно Александр Дрозденко заявил, что ни один строительный проект не будет утвержден до тех пор, пока не разработана для него уличная система. Наверное, не я одна, наверное, мы все хором кричали про это, и реакция появилась. Если это так, то это наша маленькая победа.

– В вашем округе проблема не только транспортная из-за близости Ленобласти.

– Поэтому мы и настаиваем на строительстве соцобъектов в Ленобласти, потому что 5 тысяч детей оттуда учатся в наших школах. По Конституции, мы не можем не дать ребенку образования или отказать в медицинской помощи больному. Поэтому наши поликлиники, школы, детские сады испытывают очень сильную нагрузку. Мы должны договариваться с Ленинградской областью, создавать с ними совместные рабочие группы. У нас есть рабочая группа по мусору еще со времен Валентины Матвиенко, есть трехсторонняя комиссия по объектам ЮНЕСКО, которые находятся в разных субъектах РФ. Таких комиссий, как я считаю, должно быть несколько.

– Сами жители округа с какими чаще приходят проблемами к вам?

– Жилье: расселение коммуналок, социальное жилье. Моя партия настаивает на принятии закона об усиленном строительстве социального жилья. Сегодня у нас это единичные дома. И очередь продвигается крайне медленно. Мучительная проблема – это и общежития. До сих пор не урегулирован весь букет проблем, связанных с владельцами общежитий. Часть из них, что были в составе АО до 1993 года, была приватизирована. Поэтому мы приняли федеральный закон, что плата в общежитиях не сможет быть выше, чем плата за социальное жилье.
Приходят люди не только с жалобами, но и с предложениями.

Например, у нас есть детская школа искусств, у которой есть театральное отделение. Если у музыкальной – консерватория, у художественной – академия, то театры говорят: «Пусть нас возьмет под свое крыло театральная академия». Я договорилась с ректором РИСИ Натальей Пахомовой. Она говорит, что ей тоже нравится это: они смогут смотреть детей уже в таком возрасте – отбирать одаренных.

Женщине-инвалиду купили коляску электрическую. У нас удивительная страна – если у вас парализована верхняя часть или нижняя, то вам положена электрическая коляска. А если у вас половина – правая или левая – парализована, то не положена. И для этой женщины я еще выиграла на телевидении 175 тысяч рублей в «Секрете на миллион».

– Это та игра, которая летом вышла?

– Я не могла раньше отдать их. У меня же была избирательная кампания, если бы я ей что-нибудь передала – была бы взятка избирателю. Меня бы взяли под цугундер. Но сейчас, слава богу, выборы прошли и мы с телевидения переводим ей деньги.

Депутат занимается всем – он же представитель. Помните, был такой замечательный старый фильм «Все остается людям», где наш ленинградский артист Николай Черкасов замечательно играл депутата Верховного совета СССР. Вот для меня герой этого потрясающего фильма – это пример, каким должен быть депутат. Кому-то помочь, кого-то иногда наказать, но при этом очень аккуратно действовать, потому что можешь сломать человека, а надо, чтобы он исправился.