– Анатолий Николаевич, 70 лет – круглая дата, принято по этому случаю подводить жизненные итоги. Вы это делаете?

– Красивая дата. Наверное, повторю слова Валентины Ивановны Матвиенко, которые она сказала на одной из встреч с ветеранами спорта: «Жизнь у вас удалась!» Да, были какие-то сложности, были минусы, но плюсов, по большому счету, было больше. Сейчас я работаю вице-президентом Федерации биатлона Петербурга, которую возглавляет Дмитрий Васильев. Стараемся развивать биатлон, вовлекать в спорт как можно больше детей. Преподаю в Университете имени Лесгафта и Военном институте физкультуры.

– Ваш путь в большой спорт был непростым. Вы же родом из деревни, с детства бегали на лыжах.

– Родился в Вологодской области, в деревне Данилково, это почти на границе с Архангельской областью. До четвертого класса ходил в школу каждый день по пять километров, с пятого класса по восьмой ходил уже почти по десять километров. Лыжи были не покупные, их делал из досок в деревне человек, он и носки лыж загибал. Бегали в валенках, только в седьмом классе первый раз надел лыжные ботинки.

– Стрелять рано научились, в 12 лет отец подарил вам ружье.

– Вот иногда журналисты пишут, что мой отец был охотником, так это они придумывают. Отец никогда не ходил на охоту, он работал вальщиком леса. А ружье он купил мне потому, что считал, что мужчина должен уметь владеть оружием. Тогда ружье можно было купить без документов, без охотничьего билета. Это была двустволка 20-го калибра, я с ним на охоту не ходил, только ворон пугал.

– Значит, вы не любите охоту, хотя стрелять хорошо умеете?

– Никогда не стрелял в зверей. На охоту ходил за компанию – нравится посидеть у костра, душевно поговорить с друзьями. Однажды в Вологодской области пошли на медведя, с лицензией, не как депутат Рашкин. Сидим, ждем, и вдруг меня товарищ толкает и шепчет, чтобы я вел себя тихо. Смотрю – медведь от нас недалеко, встал на задние лапы, но нас не видит. В этот момент стрелять в него нельзя, надо чтобы он вышел на поляну, на чистое место. И все мы замерли, затаили дыхание. У меня даже холодный пот по спине побежал. И я не выдержал – громко свистнул, спугнул медведя. Как меня товарищи тогда ругали, что им охоту испортил!

– Сейчас у вас ружье есть?

– У меня их несколько. Есть ружье Тульского завода, которое подарил маршал Дмитрий Федорович Устинов за победу в чемпионате Вооруженных сил СССР, оно именное – с табличкой «Лейтенанту Алябьеву от министра обороны Устинова». Затем наш великий конструктор-оружейник Михаил Тимофеевич Калашников после гонки «Ижевская винтовка» в 1979 году подарил четырехзарядный карабин «Медведь». Калашников был душевный человек, очень тепло к нам, спортсменам, относился, помню, как он говорил: «Сынки! Главное – быть добру!»

– Вы же серьезно занимались боксом в юности, именно как боксера вас в армии взяли в спортивную роту?

– Отец был человеком очень сильным, занимался гирями, рядом с домом в землю был вкопан турник или, как еще говорят, перекладина. Он на ней такие вещи умел делать! Он одобрял занятия спортом. В школе учитель физкультуры организовал секцию бокса, правда, сначала не было ни перчаток, ни инвентаря. Отец написал своим друзьям, которые жили в Северодвинске, они прислали перчатки.

Когда я заканчивал восьмой класс, то узнал, что в Вологде при педагогическом училище есть отделение физвоспитания, и поехал поступать. До Вологды надо было восемь часов ехать на поезде, да еще до станции 120 километров. Физкультуру-то я сдал на отлично, а вот русский язык – на тройку с минусом и по конкурсу – а конкурс был два человека на место – не прошел. Поехал обратно, решил поступить на курсы водителей, стать шофером-дальнобойщиком. Долго ждал, что документы, которые в педучилище подавал, мне пришлют, потом сам поехал за ними. Приехал в субботу, а там никого нет, до понедельника разрешили пожить в общежитии. Там я крыльцо починил, еще что-то починил, меня и решили принять.

Директор училища не любила тех, кто занимался боксом, борьбой, штангой, говорила, что это «драчунские» виды спорта, а тогда много драк было на танцах. Она больше любила гимнастов, легкоатлетов, лыжников, гребцов. Пока я занимался в педучилище, выполнил нормативы первого разряда по боксу и по лыжам, меня пригласили в Ярославский институт физкультуры, но директор не отпустила, настояла, что я должен после училища отработать положенный срок. Я начал работать в своей школе учителем физкультуры, еще и секции вел, приходил в школу к половине девятого утра и домой приходил не раньше десяти вечера.

– Как получилось, что вы стали армейским спортсменом?

– В 19 лет меня призвали на службу. Можно было в Череповце поступить в военное училище, но я тогда не хотел становиться военным. Хотя отец мечтал, чтобы я стал офицером, а если не офицером, то музыкантом – я же на гармошке играл. Сначала я попал в Пушкин, где призывников разбирали «купцы». Могли отправить служить в ГДР, Венгрию, Ташкент, Мурманск… Я рассказал, что я боксер, назвал своего тренера, а в списке был еще и как лыжник. Меня как боксера взяли в спортроту, служил на улице Воинова, что сейчас Шпалерная, там очень все было строго. А лыжники служили в Кавголово и Токсово, ходили не в форме, а в спортивных костюмах. И я решил перейти в лыжники, хотя тренер по боксу меня отговаривал: «У тебя такая выносливость, ты такой резкий, мы из тебя чемпиона сделаем».

– Почему из лыжника переквалифицировались в биатлониста?

– В лыжах я выполнил норматив мастера спорта, занял пятое место в чемпионате Вооруженных сил на 50 километров. Честно скажу – еле вымучил, очень тяжело бежать на такую дистанцию. Предложили участвовать в «гонке патрулей», как тогда называли биатлон. Понравилось, бежать много не надо. Немного пробежал – пострелял, отдохнул.

– Тогда ведь у биатлонистов были боевые винтовки?

– До 1978 года мы бегали с винтовками типа мосинских, патроны калибра 7,62 на 53 миллиметра, позднее перешли на калибр 6,35, которые полегче.

– Все же вы не собирались становиться офицером?

– Меня убедили остаться на сверхсрочную службу. Поступил в Пединститут имени Герцена на заочное. Из-за соревнований пропустил сессию, меня отчислили. К этому времени я уже вошел в сборную Вооруженных сил, хотя в ней все были или олимпийскими чемпионами, или чемпионами СССР. Конкуренция была бешеная, нагрузки на тренировках огромные. В 22 года я выполнил мастера спорта по биатлону. Мне предлагали поехать в Мурманск, где год службы засчитывали за полтора, на Сахалин – там год шел за два. Звали в Минск, квартиру предлагали. Долго думал и решил поступить в ВИФК, там занимался в группе тренеров высокой квалификации вместе с другими известными армейскими спортсменами – хоккеистами ЦСКА и сборной Фетисовым, Касатоновым, Крутовым, Жлуктовым.

– Довольны тем, как сложилась спортивная карьера?

– В 27 лет меня включили в сборную СССР, в 28 стал чемпионом страны, на Олимпиаде в Лейк-Плэсиде в 1980 году выиграл две золотые и одну бронзовую медали. Хочу выразить благодарность армии, клубу СКА – к нам очень хорошо относились офицеры, тренеры, делали все, чтобы мы учились, тренировались, росли как спортсмены, показывали высокие результаты.

Я – полковник в отставке, 20 лет на пенсии, но много работаю – нельзя лежать на диване, надо двигаться. С женой отпраздновали в этом году золотую свадьбу, у нас два сына, внуки. У меня многое в жизни получилось.