Черная комедия «Даун Хаус», вышедшая в далеком 2001 году, до сих пор является самой смелой экранизацией романа «Идиот». Режиссер Роман Качанов перенес героев Федора Достоевского в XXI век, поэтому князь Мышкин слушает DJ Грува и занимается программированием, Парфен Рогожин в знак любви дарит Настасье Филипповне магазин и обещает ведро денег, а она обвиняет Тоцкого в растлении несовершеннолетней гражданки Украины. Именно благодаря этому фильму появились такие мемы как «сказочный ***», «я вам травмы сейчас нанесу», «поскандалить изволите» и прочее. Невероятно смешные диалоги давно разобраны на цитаты, а «Даун Хаус» стабильно попадает в рейтинги лучших фильмов российского кинематографа.

В честь 20-летия фильма и 200-летия Достоевского «Петербургский дневник» узнал у Романа Качанова, как рождалась легенда.

– Ранее вы рассказывали, что идея фильма пришла к вам во время съемок вашей не менее легендарной картины «ДМБ». В чем заключалась идея – переосмыслить классику?

– Если отвечать серьезно, то у меня были как глубоко личные мотивы, так и совсем другие. Во-первых, все ну или почти все, еще будучи студентами ВГИКа мечтают снять либо «Гамлета», либо «Идиота». В «ДМБ» я, возможно, затронул какие-то глубинные социальные и психологические пласты, поэтому и решил, что можно замахнуться на Федора Михайловича нашего Достоевского.

Во-вторых, я понял, что Достоевского можно прочитать по-другому. Он начинал с фельетонов, то есть вещей юмористических и сатирических, а талант, как известно, не пропьешь и на каторге не просидишь, поэтому если читать классика без налета академичности, то во всех его произведениях прослеживается тонкая, а иногда и не очень тонкая издевка над всем происходящим.

В-третьих, тогда я был женат на молодой актрисе Анне Букловской. Надо же мне было в чем-то ее снимать, иначе она бы меня совсем со свету сжила. Вот я и решил сделать ее Настасьей Филипповной. В общем, звезды сошлись, и появился фильм.

– Почему выбрали именно роман «Идиот»?

– Я очень люблю Достоевского, однако если смотреть правде в глаза, то все его романы похожи. Всегда есть страдающий молодой человек, какая-то странная девушка, в которую все влюбляются, а она то ли отвечает взаимностью, то ли нет. Достоевский был настолько велик, что даже не утруждал себя придумыванием новых сюжетов, просто менял какие-то элементы. По моим ощущением, «Идиот» наиболее попсовый, то есть близкий к популярной, в хорошем смысле этого слова, литературе.
Сейчас для экранизации я бы выбрал другой роман, но какой именно, не скажу.

– То есть вы планируете экранизировать еще одно произведение Достоевского?

– Не исключено. Прошло уже много времени, поэтому никто не сможет обвинить меня в самоцитировании.

– Как долго писался сценарий «Даун Хауса»?

– Открою профессиональную тайну: сценарий пишется за 7-10 дней, если, конечно, действительно работать каждый день. «Даун Хаус» я примерно за такое время и написал. После съемок «ДМБ» я был настроен на определенное восприятие действительности, поймал нужные вибрации, поэтому все получилось. Причем я не просто писал сценарий, я его сразу представлял, как его снимать, о съемках было уже всё договорено. В моей голове персонажи фильма уже были живыми: ходили, валяли дурака и разговаривали вроде бы простыми словами и фразами, которые, однако же, после выхода картины стали мемами.

Конечно, мне помогал и Ваня Охлобыстин, и еще один человек, которого, к сожалению, нет в живых.

– Каков вклад Ивана Охлобыстина в сценарий? Кто из вас написал тот самый мем про сказочного…, который закон о СМИ запрещает нам опубликовать?

– Ваня был приглашенным сценаристом. Мне удобно писать сценарии с оппонентом, причем личность оппонента не особенно важна, конечно, хорошо, если он более-менее сообразительный, как Ваня, но если нет, то тоже ничего. Если возникают трудности, то можно обратиться к оппоненту, он ответит, живя в фабуле произведения, и начнется такой мысленный пинг-понг. Это гораздо лучше, чем сидеть одному и мучительно что-то придумывать. Так что и про сказочного, как и всё остальное в фильме, придумал я.

Вообще, кино – это режиссерское искусство на 100 процентов, так что «Даун Хаус», естественно, только мой. Когда он вышел, мне не с кем было разделить «позор», которым фильм поспешили покрыть некоторые критики, а сейчас, когда он получил статус культового, у меня нет никаких причин делить с кем-то этот статус.

– Вы рассказывали, что актеры, снявшиеся в «Даун Хаусе» боялись прийти на премьеру, опасаясь негативной реакции. Кто конкретно это был?

– Не только актеры, все! Ходил только я и моя тогдашняя жена Анна Букловская, потому что у нас просто выбора не было. Остальные предпочли отсидеться, впрочем, я их не виню, потому что фильм ругали очень сильно, до сих пор помню эти жуткие заголовки в газетах, митинги каких-то сумасшедших учителей. Но хочу подчеркнуть, что большинство людей фильм сразу полюбило. Я даже не помню, когда в последний раз слышал что-то плохое, зато часто ко мне обращаются молодые люди лет по 20 и говорят: «Круто!». Если фильм спустя 20 лет после выхода смотрят не только те, кто видел его тогда, но и молодежь, то это верный признак того, что все клево.

– Вы сразу увидели в Иване Охлобыстине Парфена Рогожина?

– Нет, Ваня выпросил эту роль. Изначально я хотел пригласить Микки Рурка. Звучит самонадеянно, но тогда у Рурка были очень трудные времена, и он очень хорошо вписывался в ново-русскую композицию в качестве сильно пьющего и нюхающего пассажира. Но Ваня убеждал, что тоже все сделает хорошо, да и сценарий на английский язык переводить не надо. В итоге я без какой-то боли поддался этим уговорам.

Кстати, я заранее знал, кого на какую роль приглашу, кастинг был только на пару второстепенных персонажей. Уговаривать мне никого не пришлось.

– Как вы в «глянцевом» Федоре Бондарчуке разглядели князя Мышкина?

– Мы вместе с Ваней и Федей учились на одном курсе во ВГИКе. Особо близкими друзьями ни с первым, ни со вторым мы не были, но я прекрасно знал, что в Феде есть надлом, он тонкий и страдающий человек, поэтому князя Мышкина я видел в нем сразу. А еще я хороший режиссер, поэтому прекрасно «вижу» актеров.

– Почему роль Тоцкого досталась музыкальному критику Артемию Троицкому, который тогда вообще не был актером?

– Тогда актеров вообще было мало. Советское кино умерло чуть позже самого Союза, и большинство заслуженных и народных артистов СССР просто не вписывались в новые фильмы. Так что между ними и неопытным Артемием Троицким, по сути, не было большой разницы.

Кроме того, Артемий был первым редактором российской версии журнала Playboy и был эдаким местным Хью Хефнером. Мне показалось интересным взять в кино такого интересного персонажа. По этой же причине я предложил Андрею Васильеву роль сторожа дома Настасьи Филипповны. Тогда он был «сторожем» медийных архивов полуопального олигарха (в конце 90-х и начале нулевых Андрей Васильев работал на телеканале ОРТ и в издательском доме «КоммерсантЪ», которые принадлежали Борису Березовскому, – прим. ред).

Кстати, Ваня Охлобыстин тогда был просто очень неплохим актером, мечтающим о режиссуре, становиться попом и трэшовым персонажем он стал гораздо позже.

– В Тоцком и генерале Епанчине действительно можно разглядеть олигархов из 90-х, кем-нибудь из них вдохновлялись, создавая образы?

– Нет, коммерсанты, которых принято называть олигархами, в большинстве своем люди малоинтересные, поэтому вдохновлялся я исключительно Федором Михайловичем. Вообще, я снимал не 90-е, а будущее, действия «Даун Хауса» разворачиваются примерно в 2017-2018 году. Кстати, многое я угадал. Например, тогда фраза о слиянии частного и государственного капиталов звучала как шутка, и вот несколько лет мы наблюдаем это на практике.

– Сколько стоил фильм и окупился ли он?

– Я потратил примерно 400-450 тысяч долларов, тогда это была просто огромная сумма. И почти все эти деньги пошли в «картинку»: я снимал на хорошую пленку, хорошими камерами, в фильме много локаций. Гонорары и у актеров, и у съемочной группы были весьма условными: Федя за все получил 2000 долларов, остальные актеры работали за 50-100 долларов за съемочный день. Мне достались совсем копейки, непонятно, как я вообще не сдох от голода.

С момента выхода фильм себя многократно окупил. С кинопрокатом в нашей стране было очень плохо, на всю Россию было десять-пятнадцать современных кинотеатров, зато телеканалы хорошо заплатили за право показать картину, прекрасно продавались видеокасеты и диски. Также продавали права на прокат иностранным компаниям, поэтому его показали в 120 странах мира.

– Кому принадлежат права на фильм?

– Сейчас, кажется, компании «Централ Партнершип», тогда – моим инвесторам из Казани. Лично я на него прав никогда не имел и пошел на это осознанно, чтобы не застревать в одном проекте и снимать другие фильмы.

– Планируете снять фильм, который по народной любви превзойдет «Даун Хаус»?

– Хотелось бы. Почти готов фильм «Марш утренней зори», я планировал премьеру в ноябре, но не успел, как выяснилось позже, к счастью, не хотелось бы попасть под нерабочие дни, когда во многих городах кинотеатры не работали. Теперь надеюсь, что фильм выйдет в начале 2022 года.