300 коробок, более 10 тысяч предметов – такого масштаба и объема раритетов Пушкинский Дом не получал с 1926 года. Долгие годы этот бесценный для русской культуры архив великого писателя хранился в швейцарском городе Монтрё.

«Это были тяжелые и сложные, но очень доброжелательные переговоры с набоковским фондом и набоковским обществом», – признался директор ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом) Валентин Головин.

Проблемы были связаны с юридическими и таможенными тонкостями, и, конечно, с пандемией. И вот наконец в мае 2021-го личные вещи и рукописные материалы, фотографии и печатные издания прибыли в Петербург.

На карантине

Работа со швейцарским архивом Владимира Набокова началась прямо на таможенном складе, где сотрудники Пушкинского Дома, не теряя времени, стали составлять опись бесценного груза. Более 10 тысяч предметов было решено распределить по двум подразделениям. Часть – более 4 тысяч мемориальных предметов – отправить в Литературный музей Пушкинского Дома. А все, что связано с бумажными носителями, – рукописи, письма, книги с маргиналиями (отметки писателя на полях) – в рукописный отдел института.

Сейчас все эти раритеты находятся на карантине. «Чтобы других не заразить», – объяснила заместитель директора Пушкинского Дома Светлана Николова. После этого будет составлена подробнейшая опись коллекции, поработать с которой исследователи творчества Набокова смогут в читальном зале.

Кроме того, планируется открыть в Пушкинском Доме отдельный кабинет Владимира Набокова. Там сделают ремонт, установят оборудование – и тогда все любители литературы смогут увидеть уникальное собрание.

Идеальный сын

Татьяна Пономарева, которая много лет была лично знакома с сыном писателя Дмитрием и неоднократно бывала у него в гостях в Монтрё, отметила, как много он сделал для того, чтобы сохранить наследие отца.

Сам Дмитрий был профессиональным оперным певцом, даже выступал вместе с Паваротти. Но своей главной миссией он считал сохранение памяти об отце.

«Он очень любил своих родителей. Это был сын, о котором все мечтают», – таким он запомнился Татьяне Пономаревой.

Дмитрий бережно хранил все, что было связано с его отцом, занимался переводами его произведений, давал отповедь искаженным материалам о нем. И именно его воле мы во многом обязаны тому, что архив Владимира Набокова был передан России.

Писатель и человек

Часть наследия великого писателя решили представить уже сейчас. С 12 по 26 ноября ее может увидеть любой посетитель Литературного музея.

В Пушкинском Доме подчеркивают, что открывающаяся в двух залах выставка-презентация будет посвящена конкретному событию – приезду швейцарского архива Владимира Набокова в России. Она станет ответом на огромный интерес всех любителей литературы к его творчеству.

«Мы хотим убрать эту триаду – «Лолита», бабочки, шахматы. И представить все творчество писателя», – объяснил замысел Валентин Головин.

Конечно, показать даже незначительную толику раритетов, обретенных Россией, не получится. Но многие знаковые вещи, характеризующие Владимира Набокова не только как писателя, но и как человека, будут выставлены.

Знаковые вещи

«На нашей выставке нет неценных вещей!» – убеждены в Пушкинском Доме.

Кого-то из специалистов больше всего потрясли огромные чемоданы писателя. Кому-то запомнилась сумочка с застежкой в виде бабочки, а кому-то сачок, скорее всего, тот самый, с помощью которого писатель и энтомолог пополнял свою уникальную коллекцию.

Вольются в фонды Пушкинского Дома два автографа Мстислава Ростроповича, раньше документов выдающегося музыканта здесь не было. Пополнит коллекцию полный символов рисунок Дмитрия с тремя кораблями, плывущими в разные стороны, открытки и обложки для фотоальбомов, произведения живописи и графики из семейной коллекции. Несколько коробок с перепиской, в том числе письма Александра Солженицына. И, конечно, рукописи, документы и книги с маргиналиями писателя. Например, только на одной странице «Братьев Карамазовых» Набоков оставил более 50 замечаний и комментариев. А в другой книге он оценивал авторов по шкале от «ужасно» до отлично.

А вот сотрудника рукописного отдела ИРЛИ РАН Людмилу Зародову больше всего поразил скромный листочек с рецептом творожной пасхи, который погружает в теплый и светлый мир его семьи. И табличка с номером гостиницы, где семья, не имея своего угла, жила много лет. Только после его смерти вдове удалось купить небольшую квартиру, а табличку, которая теперь можно увидеть на выставке, она взяла с собой на память.