Бывшие сотрудники инженерно-технического отдела ОМОН Владимир Цветков и Евгений Тиммат сегодня занимаются обезвреживанием боеприпасов.

Сюрпризов достаточно

Взрывотехники отмечают, что перед началом любого строительства необходимо провести саперное обследование, ведь подступы к Ленинграду были одним большим полем битвы в Великую Отечественную войну.

«По количеству снарядов и мин, оставшихся в нашей земле, можно с уверенностью сказать, что работы по разминированию хватит еще нашим детям. Где-то больше, как на Синявинских высотах, где-то меньше, но сюрпризов достаточно. Когда собираются строить новый объект, стабильно находим бомбы и мины», – говорит Владимир Цветков.

По его словам, относительно «чистыми» можно считать сельскохозяйственные поля, поскольку их не раз перепахивали, но и это не дает полной уверенности. После войны многие окопы и блиндажи подверглись «запашке», оставшиеся в них боеприпасы земля со временем может вытолкнуть наружу.

«Работали вблизи деревни Корпикюля, в лесу, на участке 150 метров в длину и 250 в ширину, обнаружили 38 «отказных», неразорвавшихся авиабомб. Тут проходила финская линия, наши войска ее активно бомбили. Гранат и другой мелочи было просто без счета», – рассказывает Евгений Тиммат.

Он добавил, что для грибников и охотников за лесными ягодами скрытые в земле снаряды большой опасности не представляют.

«Скажем так, 99 процентов граждан, которые находят боеприпасы, не будут их трогать. Иногда бывает, что подростки по глупости закатывают снаряды в костер или копатели пытаются разобрать боеприпас. Такие случаи редки, но в то же время происходят с завидной регулярностью. Стабильно два-три человека, занимающихся подобной ерундой, калечат себя. Словом, подрываются те, кто целенаправленно ищет и играет с опасностью, – отмечает Тиммат. – Есть проблема, что с годами, за счет внутренних химических процессов, взрыватель становится чувствительнее, но тут ничего не поделаешь, работы еще много».

На боевом взводе

Одно время на воде у стрелки Васильевского острова работал светомузыкальный фонтан на плавучем понтоне. Это сооружение радовало глаз петербуржцев и многочисленных туристов зрелищным шоу, но однажды фонтан преподнес неожиданный сюрприз. Владимир Цветков тогда был взрывотехником в составе инженерно-технического отдела ОМОН. Он рассказал, что, когда в отдел пришло сообщение о торпеде, обнаруженной в фонтане в самом центре Северной столицы, все подумали, что это розыгрыш. Шутка или нет, а проверить надо. Взрывотехники, в числе которых был Владимир Цветков, прибыли на место и осмотрели понтон.

«В конструкции фонтана реально застряла торпеда! Причем по ней видно, что современная, не артефакт времен войны, – говорит Владимир Цветков. – Морское вооружение – не наш профиль, звоним морякам. Описали, как выглядит, спрашиваем: что с этим хозяйством делать? Они заявили, что в торпеде этого типа может быть до 300 килограммов тротила, а раз вышла из аппарата, значит, на боевом взводе, взрывать надо на месте. А как на месте? С одной стороны Эрмитаж, с другой – Петропавловка».

Тогда взрывотехники отправились в Адмиралтейство, благо идти недалеко, где нашли специалистов по морскому вооружению. Обследовав опасную находку, флотские объявили, что, хоть торпеда и очень похожа на настоящую, снаряд учебный.

Уже позже, сличив серийный номер, удалось выяснить, как торпеда оказалась в Неве. Незадолго до случившегося на Ладоге проходили учения, где выпустили злополучную торпеду. Снаряд учебный, дорогой. Заряда внутри нет, но двигатель – как у настоящей торпеды. По идее, она должна была поразить учебную цель, а затем всплыть и держаться на воде несколько часов, чтобы ее подобрали и использовали вновь. А если не найдут – затонуть. Вероятно, потеряшка затонула на небольшой глубине и была увлечена течением, которое в итоге прибило торпеду к фонтану.