– Алексей, авторов нашумевших романов принято спрашивать, как им пришла в голову идея их создания...

– Замысел складывался в течение нескольких лет, постепенно перерастая из череды рассказов в единую историю. Мне, как человеку любопытному, было интересно сделать большой текст просто ради некоего опыта. И потом от меня не очень-то сильно все и зависело. Текст как-то сам собой странно складывался, зачастую даже неожиданно для меня самого. Иногда герои там поступали по своей воле, вразрез с моим писательским намерением. Например, Петрова должна была зарезать человека, но, когда я стал писать эту главу, она взяла и этого не сделала. Так логика текста сработала. А написал я все довольно быстро, буквально за несколько месяцев.

– И кому первому вы показали роман? Наверное, жене, раз посвятили роман именно ей?

– Да, именно она была моим первым читателем. Когда она прочитала «Петровых», сказала: «Я ничего не поняла». Потом в издательстве мне сказали, что ничего не поняли. Я-то считал, что читатель сам должен был обо всем догадаться. Например, о том, что АИД – это Аид. Хотя инициалы этого персонажа пришли ко мне случайно, и только потом образовалась такая отсылка. Когда Игорь покупает две шоколадные монетки в магазине и начинает одаривать мальчика, когда он смотрит на садовые участки, как на свои будущие владения, это должно было указывать на Аид. Но поскольку этот момент оказался непонятым, пришлось сделать так, чтобы Игорь сам прямым текстом несколько раз об этом сказал.
В названии тоже не все понимали, что «вокруг него», это не вокруг гриппа, а вокруг Аида. Тогда я дописал и дополнил некоторые фрагменты. Читатель ведь не станет догадываться, он просто забьет. Да и я сам сделал бы так же. Только после этого всё вроде встало на свои места. И потом этот уже исправленный и дополненный вариант я показал близким друзьям.

– Узнали ли они себя в персонажах книги? И можете ли вы вслед за Флобером, который говорил, что мадам Бовари – это он, сказать, кто из героев больше похож на вас?

– Меня чаще всего об этом спрашивают. Отвечу так: как писатель может не черпать материал из той обстановки, в которой находится? Ему просто неоткуда взять другие источники. Я катался по Екатеринбургу на тех маршрутах, которые уже сейчас отменены, подглядывал и придумывал, как все будет. Например, я увидел домики на Замятина и придумал, где живет Виктор Михайлович. А про библиотеку Петровой на Эльмаше (район Екатеринбурга – прим. ред.) я написал наугад. А потом оказалось, что она действительно есть, и именно в том месте!

А вообще я писал со всех, кого знал. Но укомплектовывал все эти впечатления по-разному, как это всегда и бывает в литературе. Даже в исторической прозе, когда пытаются описать существующий в реальности персонаж, все равно присутствует доля авторской фантазии, собранная из каких-то жизненных представлений о людях с такими характерами. Фантазии без реальности все равно не бывает.

– Выход книги сопровождался шумным успехом, хотя оценки критиков были противоречивы.

– Честно говоря, я не ожидал, что описание быта людей, болеющих гриппом, с их бредом и соплями, сделает книгу бестселлером. Я сводил в романе несколько идей смерти. Грипп – это переходное состояние. Тот же Новый год – смерть старого года и начало нового. Гриппозное состояние тоже такое – ты можешь выздороветь, а можешь нет.

Я иногда заглядываю на «Лайвлиб» или на «Букмейт». Особенно мне запомнился отзыв того читателя, который начинался цитатой из «Доктора Кто», потому что я сам его очень люблю, о том, что нет неважных людей. «За 900 лет путешествий во времени и пространстве я не встречал никого, кто не был бы важен». И хотя я об этом и не думал, когда писал «Петровых», мне это очень понравилось.

– А как вы приняли фильм, поставленный Кириллом Серебренниковым? Участвовали ли в его создании?

– Однажды мой литературный агент сказала мне, что Серебренников собирается экранизировать книгу. Только предупредила, чтобы я никому об этом не говорил. А через некоторое время мне звонят с какого-то новостного сайта и спрашивают: «Как вы относитесь к тому, что Серебренников собирается экранизировать «Петровых»?  Я удивился: «Откуда вы это знаете?» Полез в Интернет, а там уже это есть во всех новостях.

Потом Кирилл Серебренников показал мне предварительный кастинг, и на этом моя работа над фильмом закончилась, потому что я не особо и хотел вмешиваться во все это.

– Обычно авторы, наоборот, требуют, чтобы к их мнению прислушивались и ничего не меняли в тексте.

– А мы просто перекидывались какими-то штуками в WhatsApp. Там как получилось? Сначала в «Гоголь-Центре» создали спектакль, потом он скинул несколько кадров. Мы так обменивались и обменивались сообщениями. Но я не вмешивался. А зачем? Если он и все остальные знают, что делают, почему я один должен влезать в этот процесс? Это было бы как-то нелогично.

– Потом фильм попал на Каннский фестиваль и получил приз за операторскую работу. Обрадовались или огорчились, что приз – не главный?

– Это целая история. Я попадаю с диагнозом сахарный диабет в больницу. И только очухиваюсь после первой ночи, как мне сын пишет про Канны. Тут же звонят корреспонденты. Я еще плохо все понимаю, видимо, ощущение гриппа и здесь присутствует, но все равно очень радуюсь. Я лишь написал книгу, а всю работу делала масса людей. Все держалось на энтузиазме Кирилла Серебренникова. Это целиком его заслуга.

– Серебренников говорил, что роман невероятно богат темами и построен по симфоническому принципу. Вы с этим согласны?

– Мне понравилось, что внутренний мир героев, хоть и не был пересказан дословно, но сами эмоции были сыграны именно так, как в принципе можно было это передать.

Но, очевидно, что там есть некий уход в лирику. Сначала дикость и безумие начала 2000-х, которое перетекает в ностальгическое воспоминание. Потом оно переходит в описание Петровой, детства Петрова, потом болезни Петрова-младшего и так далее. Мне кажется, что кино лучше передает эту симфонию, чем книга. Оно наполнено цветом и различными композициями. И эти переходы от одного мотива к другому еще более заметны, чем переход от одной главы к другой. Сделано это на высочайшем уровне – с вниманием к деталям, с фантазией и любовью.

– Надо ли непременно прочитать вашу книгу перед тем, как смотреть кино?

– Совсем не обязательно. Можно в любой последовательности. Фильм самодостаточный, иногда просто чарующий, хотя и шокирующих моментов хватает. Если у вас слабые нервы, нужно подготовить себя к тому, что это сложное киноповествование, требующее определенного восприятия.

– Ваша жизнь изменилась после экранизации романа?

– Если говорить о некотором успехе – да, он был неожиданным. Просто чудо какое-то, я так понимаю, что не у многих оно случается. А после фильма моя жизнь изменилась еще больше. Сейчас, хотя эпидемия еще не закончилась, все равно постоянно куда-то приглашают.

– Можно ли ждать следующих экранизаций?

- Надеюсь, что скоро допишу городское фэнтази. Пока болел, концовка романа немножко откладывалась. Что же касается экранизаций, возможно, будет снят фильм по моему первому роману «Отдел». Предложения есть, хотя говорить об этом пока рано.

СПРАВКА:
Алексей Сальников родился в 1978 г. в Тарту. С 1984 г. живёт на Урале, а с 2005 года в Екатеринбурге. Дебютировал как поэт. Автор нескольких книг.
«Петровы в гриппе и вокруг него» – второй роман уральского писателя. Удостоен приза критического жюри литературной премии НОС (2017) и премии «Национальный бестселлер» (2018).