Лев Авербах руководит частной скорой помощью с 1999 года. До этого он почти 20 лет отработал фельдшером, а потом врачом линейной бригады на Городской станции скорой помощи. Кстати, частная скорая помощь работает абсолютно по тем же приказам и алгоритмам, имеет тот же запас оборудования и медикаментов, что и городская служба. Разница в том, что частники подчиняются не Комитету по здравоохранению, а Минздраву и региональному Роспотребнадзору. Ну и в том, что каждый час их работы стоит пациенту денег.

О вакцинации

– Лев Григорьевич, как изменилась ситуация сейчас по сравнению с первой, со второй волнами?

– Мы видим, что сейчас COVID-19 течет по-другому по сравнению с весной-летом 2020 года и с зимой, когда был очередной подъем. Сейчас, по всей видимости, мы забрались на пик и вышли на некое плато, чуть-чуть процент снижения есть. Я думаю, что сейчас заболеваемость пойдет на некий спад.

– Но сейчас в отличие от прошлого года у нас уже немало вакцинированных? Будет ли потом снова подъем?

– Иммунитет после вакцинации формируется примерно через полтора месяца после второй прививки, поэтому все то, что мы сейчас активно навакцинировали, подействует на четвертую волну. Я честно признаюсь, что не был сторонником быстрого изготовления таких серьезных препаратов, как вакцина против коронавируса (я имею в виду «Спутник V»), но сейчас вижу, что мы практически дождались результата. Явно видно, что все-таки вакцинированные «Спутником» не умирают. Они болеют, они так же попадают в больницы, но крайне мало. Я постоянно общаюсь практически со всеми главврачами всех городских больниц, и они подтверждают: получившие «Спутник» не умирают в больницах.

– Как вы считаете, почему люди так неохотно прививаются?

– Я недавно смотрел результаты исследований: около 50 процентов населения до сих пор не верит в существование COVID-19. Кроме того, мы все привыкли к доказательной медицине и к тем препаратам, которые зарегистрированы в ВОЗ. Нынешние вакцины проходят другим, ускоренным путем из-за пандемии. Но мы видим результат: вакцина действует, работает. Однако врачам по-прежнему не хватает знаний, в том числе чтобы отвечать на вопросы пациентов о действии вакцин. Поэтому я своим пациентам говорю: «Принимайте сами решения. Вакцинация помогает, это очевидно, но дальнейшие действия не ясны из-за небольшого количества прошедшего времени».

Об очередях

– Для скорой помощи ситуация изменилась сейчас?

– В начале третьей волны ничего не менялось. Так же оставалось всего три некоронавирусных стационара – НИИ скорой помощи, Елизаветинская больница и Городская больница № 26 на Костюшко. Сейчас вновь к обычному режиму работы возвращаются Мариинская больница и больница Св. Луки, это поможет снизить нагрузку. Врачам очень тяжело, они выполняют огромный объем работы, а нагрузка ныне перепрофилированных под инфекцию стационаров легла на другие стационары. Все помнят, какие очереди из машин скорых стояли у больниц. Мы тоже стояли в общей очереди, наш антирекорд – 11 с половиной часов в очереди. Помню, там бабушка была, мы предупреждали, что ожидание будет очень длительным, но родственники согласились. По 9-10 часов ожидания – это был почти стандарт. Стыдно было брать деньги за очереди, мы не знали, сколько придется стоять. Поэтому снизили стоимость на то время, которое машины стоят в очереди. Были и другие проблемы: то не берем пациента без КТ, приходилось возить на КТ. Сейчас практически очередей у стационаров нет.

– Кто вызывает частную скорую помощь? И в каких случаях?

– Частная скорая помощь, как и любая частная медицина, задумывалась как альтернатива, возможность выбора. Когда пациент, например, хочет сократить контакты, хочет большего комфорта. До пандемии мы тесно сотрудничали с системой ДМС (добровольным медицинским страхованием). Бизнес был разделен, до 70 процентов объема работы нам давали страховые компании. Но теперь ситуация изменилась: страховые не имеют права работать с инфекциями (так же, как и с туберкулезом, подтвержденной онкологией). Мы работали для тех, кто не мог или не хотел дожидаться городской скорой, потому что у нее были большие задержки. Задержки были и у нас, никто частников без очереди в приемное отделение не пропустит и никто для наших пациентов не гарантирует особо комфортных мест в палатах. У нас в городе, к сожалению, нет частных стационаров, как в Москве, которые работают с инфекциями. Но люди боялись, что городская скорая опоздает или приедет на следующий день. У них есть деньги, готовы были оплачивать. Некоторые пациенты по 60-70 тысяч платили за вызов.

– Вы поднимали цены?

– Поднимали. Потому что подскочила стоимость всего: например, маски, которые до пандемии стоили 75 рублей, стали стоить 150 рублей. Не было СИЗов, мы буквально попрошайничали, потом попрошайничали у нас. Сначала были несертифицированные СИЗы – чуть ли не строительные комбинезоны. Приходилось искать нужные, но их не было ни за какие деньги... Поэтому стоимость поднялась, однако не могу сказать, что в разы.

Есть мнение

Генеральный директор и главный врач частной скорой помощи Роман Топольсков:

– Я хочу поблагодарить всех врачей, которые выполняют свою работу, а также всех пациентов. В начале пандемии приходилось нелегко всем. Ни у кого не было четкого понимания, что и как делать. Минздрав несколько раз обновлял свои рекомендации по лечению COVID-19, поэтому требовалось особое терпение и от врачей, и от пациентов. Но люди выполняли эту работу, а пациенты нам доверяли.

Действительно, во время пандемии наблюдалось перенапряжение системы здравоохранения в целом, и это повлияло на то, что досталось всем, в том числе негосударственной скорой помощи. Мы все вместе с коллегами из городских служб работали с повышенной нагрузкой. Мы одинаково старались помочь всем пациентам: и тем, кто обращался по полисам ДМС, и тем, кто обращался по договору оказания медицинских услуг. В какой-то период мы поняли, что обращаемость превышает наши возможности. Мы также стояли в очередях, люди также ждали наши бригады, и это являлось отражением перенапряжения системы здравоохранения. Коллегам из городской скорой тоже несладко пришлось, эти моменты известны, я говорю и о задержках, и об очередях.

Было интересно наблюдать за изменением в настроении наших врачей. Сначала мы не понимали, как действовать, как защититься. И пациенты тоже не понимали. Но за этот промежуток времени у нас у всех в сознании произошли перемены, мы начали правильнее и спокойнее относиться к инфекции, я бы заметил, что иногда даже слишком спокойно, пренебрегая эпидемическими рисками.

Скорая помощь всегда находится на острие. И, конечно, нам особенно видны пики обращаемости и ее спады. Сейчас обращаемость немного снизилась. Возможно, несколько снизилась заболеваемость, возможно, люди при нетяжелом течении предпочитают лечиться дома. Вероятно, сказались и результаты вакцинации.