Владимир Николаевич родился в Барнауле, но в юности приехал в Ленинград учиться в художественно-промышленном училище имени Мухиной и остался тут навсегда. Ленинград-Петербург – главный герой его произведений, а работы «Парадиз», «Новая Голландия в белую ночь», «Мосты и каналы Петербурга» известны во всем мире. С «Петербургским дневником» художник поговорил о технике рисования солями тяжелых металлов, о признании за рубежом и о тонкостях изображения петербургской архитектуры.

Настроение – кобальт

Рисунок на керамике – это целая операция, которую невозможно, например, проводить на пленере, то есть на открытом воздухе. Все мосты и дома Гориславцев рисует по памяти.

«В этом году, – вспоминает художник, – мы отмечаем столетие нашего учителя Владимира Васильковского. Я помню, какую выволочку он однажды устроил студенту за неправильно нарисованный фонарь, и с тех пор я скрупулезно рисую все решетки, фонари, их крепеж, и думаю: «Не дай бог промахнуться!» Недавно я решил нарисовать все мосты Обводного канала: конечно, я больше люблю старые петербургские кварталы, но мне показалось несправедливым, что Обводный канал нигде не запечатлен. Там 18 разных мостов, включая пешеходные, а на берегах нет ничего, кроме заводов и фабрик. Людей можно увидеть только в районе автовокзала».

Мастер рассказал, как он воплощает свой замысел. Сначала выбирает мост, а потом уже воображение рисует, что сегодня этот мост будет, например, серого цвета с подтеками. Осталось подобрать соответствующий цвет. И вот тут в дело вступают не краски – соли. Азотнокислый кобальт, хлорный кобальт, азотнокислое железо и сернокислый кобальт – за 50 лет у художника собралась целая палитра со 120 различными оттенками. Нетрудно догадаться, что работать с таким материалом можно только в мастерской. И что он очень, очень вреден.

«Одно время я надевал маску, а потом махнул рукой, – вспоминает художник. – Самый опасный момент, когда тарелочки начинают обжигать: от воздействия солей идет такое испарение, что разваливаются даже металлические пружины, которые подают ток в электропечь. Конечно, при этой работе никто не присутствует: мастера закладывают керамику в печь и уходят на сутки».

После обжига тарелку покрывают прозрачной глазурью или эмалью, и соли становятся безопасными. Мало того, эмаль в сочетании с солями дает такие непередаваемые оттенки, какие не сможет повторить ни один живописец.

От Алтая до Лос-Анжелеса

«Мне несколько раз предлагали написать учебник по технике рисования солями, но у меня не получалось, – говорит Владимир Гориславцев. – Все эти оттенки, все формулы у меня в голове, и подвести под них теоретическую основу – не могу. Но зато ко мне приезжают студенты из разных уголков мира».

Три раза Гориславцева приглашали преподавать в Америку. Он читал лекции студентам в Сан-Франциско, Лос-Анжелесе, Балтиморе, Северной Каролине. Работы Владимира Николаевича выставлены в музеях Италии, Великобритании, Франции, Швейцарии, Венгрии... Родину художник не забывал никогда – не только Россию, но и Алтайский край. Серия работ «Алтай по пути Рериха» – 15 больших тарелок, посвященных Телецкому озеру, разошлась по музеям всей страны. Но у художника есть не только керамические тарелки, большую известность ему принесли и скульптурные работы. Например, 280-сантиметровая керамическая лестница, которая потом отправилась в Елагиноостровский дворец. Закругленная лестница – метафора самой жизни, по которой восхождение возможно только до определенных пределов, а потом неизбежен спуск.