Руководитель проекта «Открытый океан» ассоциации «Морское наследие» полярник Мария Гаврило рассказала о находке самого северного затонувшего судна в мире и экологии Арктики.

Климатические изменения привели к отступлению льдов Арктики, что сделало возможным проведение исследований на стыке разных наук при малой логистике, то есть без привлечения авиации или ледоколов. В ходе серии экспедиций «Открытый океан: архипелаги Арктики» был сделан ряд уникальных открытий.

В 2017 году во время одной из экспедиций, в районе залива Фоки Земли Франца-Иосифа, была обнаружена шхуна «Эйра» британского путешественника Ли Смита, затонувшая в августе 1881 года у мыса Флоры. Судно обнаружили на глубине 20 метров. Ученые подтвердили, что это именно «Эйра». Собрали коллекцию уникальных артефактов, которая была передана Музею мирового океана.

Бенджамин Ли Смит руководил экспедицией в 1880-1881 годах, ему удалось открыть южное побережье, два крупных острова Земли Франца-Иосифа. Экспедиция на паровой шхуне «Эйра», которую Ли Смит построил на собственные средства, открыла и описала 12 островов, дала название нескольким десяткам географических объектов.

«Обнаружили, что это самое северной найденное затонувшее судно в мире. Известно о судах, затонувших еще севернее, но они до сих пор не найдены. К тому же находка экспедиции стала первым выявленным и поставленным на учет подводным объектом культурного наследия для российской Арктики», – рассказала Мария Гаврило.

В ходе экспедиции также впервые проведены работы по оценке загрязнения пластиком островов российской Арктики, получены первые данные о присутствии микропластика на севере Баренцева моря.

БОГАТЫЙ МИР

Во время экспедиции на Северную Землю, экспедиция провела исследования в прибрежной зоне. Прицельные подводные работы были впервые проведены в этом районе. В результате там обнаружили исключительно богатую природу, хотя ранее считалось, что в этом районе «полярная пустыня». Попутно исследователи проследили последствия изменения климата. Ранее эта территория была блокирована льдами. Гаврило выразила надежду, что собранные материалы позволят расширить особо охраняемую природную зону.

«Мы подтвердили, что этот объект соответствует всем критериям для получения статуса объекта Всемирного природного наследия. Это место находится вдали от прямого антропогенного воздействия, природа там представляет нетронутую лабораторию для изучения естественных биологических процессов как в биоте, так и в географическом изменении ландшафта», – рассказала исследователь.

С отступлением льдов северные территории открываются для открытого моря, по волнам течения со всей планеты несут туда мусор, в частности пластик. Это глобальная проблема. Она угрожает жизни в Арктике.

«Без понимания, что природа и культура – единое наследие человечества, невозможно дальнейшее цивилизованное развитие», – резюмировала Мария Гаврило.

Вице-президент Ассоциации полярников, участник многих экспедиций в Арктику и Антарктику, журналист и писатель Владимир Стругацкий рассказал о том, как советские полярники отбили у Жака Ива Кусто желание погружаться подо льды Северного полюса, и работе в самых суровых условиях на планете.

На дрейфующую полярную станцию «Северный полюс-22» (СП-22), ленинградский корреспондент газеты «Смена» Владимир Стругацкий прибыл в 1975 году. Станция была построена на массивном айсберге площадью около десяти квадратных километров. С момента основания в 1973 году на ней более девяти лет проводились исследования. По долголетию это рекорд среди всех дрейфующих станций «Северный полюс».

На станции СП-22 и в других полярных экспедициях Стругацкий бывал практически ежегодно в течение многих лет. Так, во время полета на Северный полюс в 1977 году он оказался в команде аквалангистов, исследующих подводное строение льдов.

ПОГРУЖЕНИЕ ПОД АЙСБЕРГ

На тот момент в мире существовало всего несколько людей, рискнувших спускаться с аквалангом на Северном полюсе. Владимир Стругацкий в паре с аквалангистом Геннадием Кадачиговым погрузились под айсберг, на котором работала СП-22.

«Впоследствии я погружался во многих морях и океанах, видел и глубины Байкала, но никогда и нигде не видел такой красоты, как тогда на Северном полюсе. Такое впечатление, что ты оказался в сказочной пещере, окруженный сверкающими брильянтами огромных льдов. Толщина нашего айсберга была более 20 метров», – вспоминает полярник.

Он добавил, что известный французский исследователь мирового океана Жак Ив Кусто планировал погружение на Северном полюсе. Но этого так и не случилось. После возвращения Стругацкого в Ленинград вышел его репортаж о погружении, который перепечатало множество СМИ по всему миру. Узнав об успехе советских исследователей, Кусто отказался от идеи подледного погружения.

«Погружение на Северном полюсе – очень опасное предприятие. Вход и соответственно выход – это маленькая «форточка», то есть лунка примерно метр в диаметре. В любой момент этот путь к спасению может просто захлопнуться, – рассказывает Владимир Стругацкий. – Мы не раз видели, как вал торосов крошит мощные льды, в считаные секунды рвет любой страховочный трос, словно тоненькую ниточку».

ТРАДИЦИЯ ВОДОЛАЗА

С этими погружениями связана одна традиция водолазов. Согласно ей после завершения сезона погружений надо оставить что-то Нептуну.

«Мой товарищ кинул в лунку свинцовый водолазный пояс. Говорит, теперь, мол, моя очередь. А у меня с собой ничего не оказалось, только комплект нижнего белья, подаренный женой: она несколько часов отстояла за ним в очереди в Гостином дворе, – говорит полярник. – Потом долго пришлось объяснять жене, куда я его в Арктике дел».

ПОКОРЕНИЕ ГЛУБИН

В 2007 году Владимир Стругацкий участвовал в экспедиции, в ходе которой Артур Чилингаров и другие участники похода впервые в мире погрузились на двух глубоководных аппаратах «Мир» на дно океана в географическую точку Северного полюса и установили на глубине свыше четырех километров металлический флаг России.

«Это было очень опасное погружение. Как назло отказали установленные заранее радиомаяки. Один из батискафов долго не мог обнаружить полынью. А без полыньи даже стальной корпус глубоководного аппарата не сможет пробить лед, – говорит Стругацкий. – Так что все участники экспедиции многие часы провели на палубе, переживая не меньше двух экипажей «Миров».

ХАРАКТЕР ПОЛЯРНИКА

Работа в Арктике и Антарктике прежде всего требует от людей умения жить в маленьком коллективе, ладить с людьми рядом с собой, отмечает полярник.

«Арктика – это почти живое существо, активно враждебное человеку. Это же можно сказать и об Антарктике. При всем этом напряжении люди должны быть коммуникабельными, уметь прощать друг друга. Иначе в тех тяжелейших условиях просто не выжить», – сказал Стругацкий.

Он рассказал, что раньше на дрейфующие станции уезжали на год, а в Антарктиду и на полтора. Это серьезное испытание для каждого человека. Например, в 80-е годы связь из Антарктиды с домом была раз в месяц по радиотелефону. Было очень много помех.

«Бывало непонятно, со своей женой ты говоришь или с чужой. А как ждали кораблей с письмами из дома! Сейчас же с этим проще, например, с антарктической станции «Беллинсгаузен» можно дозвониться до Петербурга даже с обычного мобильного телефона, а с Северного полюса со спутникового», – отметил полярник.

Он подчеркнул, что уже много лет у России нет действующих дрейфующих станций «Северный полюс», что представляет серьезную проблему для исследователей. Впрочем, в Петербурге идет достройка самодвижущейся платформы, которая должна помочь частично решить эту проблему.