Обвиняемый в убийстве жены бывший главный нефролог Петербурга Александр Земченков рассказал об отношениях с супругой, о детях, о романе на стороне и об обвинении, сообщает «Комсомольская правда в Санкт-Петербурге». Сейчас он находится под стражей.

С супругой Ириной врач познакомился еще в институте. В 2010 году, когда произошло убийство, супруги были вместе уже 27 лет.

«К сожалению, за 27 лет совместной жизни не всем удается сохранить любовь в семье. К 2010 году и даже ранее наша семья стала хорошим товариществом по воспитанию и созданию «материальной базы» для троих детей. Я не очень хорошо помню тот февральский вечер – он ничем не отличался из остальных. В памяти скорее многократно повторенные ответы на вопросы следствия в 2011-2012 годах. Ссоры не было. Ссор у нас практически и не бывало», – рассказал Земченков.

Также он вспомнил, что произошло в то утро, когда Ирина пропала. Она перестала отвечать на звонки родителей, и врач сам с ними связался, сказал, что все в порядке, но тогда жена уже пропала. 

«Она не вернулась к вечеру домой, телефон ее не отвечал. Что касается записей с видеокамер… Поймите, мы искали человека, а не подтверждение тому, что она вышла из дома. Когда через неделю оперативные сотрудники пришли изымать записи, они уже оказались перезаписаны новыми», – отметил врач.

При этом его роман, который длился с 2007 года, уже не был новостью для Ирины. Ставшая позднее женой Земченкова Анастасия была его коллегой. 

«Тема развода неизбежно всплывала. Но она никогда не доходила до конкретных планов. Наверное, нас останавливали дети. Дополнительным фактором была неразрешенная (хоть и решаемая) проблема со здоровьем жены. Ну и в 2009-м и в начале 2010 года Анастасия состояла в не очень удачно сложившемся браке», – объяснил, почему не развелся, обвиняемый в убийстве.

Он также отметил, что все 10 лет с момента исчезновения жены на него постоянно давили следователи. Но когда Земченков признался в убийстве, он сделал это, чтобы не обвинили в убийстве кого-то из членов семьи.

«Оперативники предложили признать вину в убийстве Ирины Геннадьевны по неосторожности, пояснив, что по этой статье меня не будут привлекать к ответственности из-за сроков давности. При этом их устроит такой вариант, так как таким образом они смогут «закрыть» проблемный материал и отчитаться наверх об успешно проделанной работе. Согласовав содержание текста с оперативным сотрудником, я решил без консультации с адвокатом пойти на самооговор и признать вину по ч.1 ст.109 УК РФ (убийство по неосторожности), написав собственноручно чистосердечное признание», – объяснил врач.