За плечами у летчика-космонавта Андрея Борисенко два полета в космос, звание Героя России и тысячи моментов, которые описать тем, кто никогда не был в состоянии невесомости, как минимум непросто. В интервью «Петербургскому дневнику» он вновь вспомнил первые часы перед космическими полетами, рассказал о главной традиции всех космонавтов и о том, что захватил с собой в полет из дома.

В КОСМОС ЗАХВАТИЛ ДРАКОНЧИКА

– Андрей Иванович, в феврале этого года вы покинули отряд космонавтов. Означает ли это, что в третий раз вы в космос уже не отправитесь?

– Теоретически это возможно, но на практике человек покидает отряд космонавтов, если принимается решение о том, что он не может продолжать профессиональную карьеру. Я бы хотел и в третий раз в космос полететь, и в четвертый, и в пятый!

– Вы рассматривались как основной кандидат, который полетит по американской программе Commercial Crew Program. Расскажите поподробнее об этом проекте.

– Действительно, до того, как вместе с врачами мы решили, что я больше не могу летать в космос, я был одним из первых кандидатов на полет на космическом корабле Crew Dragon от SpaceX, но дата этого полета все время передвигалась. По первоначальному плану он должен был состояться еще 2,5 года назад. Пока непонятно, когда наш российский космонавт все-таки сможет полететь по принципу перекрестных полетов на этом корабле. Переговоры между NASA и «Роскосмосом» о дате первого полета продолжаются.

– Что предполагалось сделать во время проекта?

- Корабль Dragon – это всего лишь средство доставки экипажа на станцию (Международная космическая станция – прим. ред). Так что по программе корабль только доставит космонавта до международной космической станции, а дальше он будет работать в составе российского экипажа по программе экспедиции.

– Вы – выпускник Юношеского клуба космонавтики имени Г. С. Титова. Расскажите, как этот опыт помог вам в профессии?

– Клуб дал понимание того, действительно ли я хочу стать космонавтом. Учеба в клубе – очень серьезное испытание. Именно здесь я понял, в какой институт хочу поступать. Это сейчас есть Интернет, и в поисковике можно вбить: «Хочу стать космонавтом», и выпадут полсотни ссылок-ответов. А тогда все было суперзакрыто, говорить об этом можно было только шепотом. В клубе я познакомился с преподавателями, студентами и выпускниками нашего Военмеха. Как раз в клубе я узнал, что Георгий Михайлович Гречко закончил это учебное заведение. И понял, что идти надо именно туда.

– У многих советских мальчишек была мечта стать космонавтом. А у вас она была?

– С нее все и началось! Когда я учился во втором классе, на экраны советских кинотеатров вышел известный всем фильм «Укрощение огня». Он произвел на меня такое сильное впечатление, что мне захотелось в это дело «ввязаться». После фильма мне в руки попалась книга прекрасного детского писателя Георгия Садовникова, написавшего космическую сказку «Продавец приключений». Это стало точкой отсчета, с которой все началось. Знаете, может, мне повезло, но мне постоянно, хотя бы раз в месяц, попадались произведения писателей-фантастов – Сергея Павлова, Сергея Снегова, Станислава Лема, братьев Стругацких, Рэя Брэдбери. Читал и каждый раз получал мощнейший эмоциональный толчок.

– А в космосе вспоминали слова корифеев фантастики, сравнивали книги и реальный космос?

– Я не просто вспоминал, но и перечитывал во время первого и второго полетов роман Сергея Павлова «Лунная радуга». Это книга, которая лучше всего описывает то, с чем может столкнуться человечество в космосе. Написано крайне интересно, с очень большим философским подтекстом, и читать ее можно людям всех возрастов.

– Кстати, о вещах в космосе. Что взяли с собой из дома?

– С собой у меня были фотографии родных и близких, игрушка – маленький резиновый дракончик. Я родился в 1964 году, а это год дракона, естественно, куда я без него. Во второй полет жена дала мне с собой маленького плюшевого олененка.

ТРАДИЦИЯ, КОТОРУЮ НЕЛЬЗЯ ПРОПУСКАТЬ

– Последние часы перед полетом – как вы их проводите?

– В этот момент наступает чувство облегчения: полет совсем близко, и понятно, что он будет легче, чем подготовка. В нашей профессии работает железный принцип Суворова: трудно в учении, легко в бою. Это целая процедура, и она начинается еще до момента, когда экипаж выходит из гостиницы и садится в автобус под мелодию песни «Трава у дома». Например, за несколько дней до полета мы начинаем спать вниз головой под отрицательным углом для того, чтобы организм постепенно привыкал к условиям невесомости.

В день полета мы садимся в автобус и едем в монтажно-испытательный корпус, где происходит переодевание в скафандр. Заключительный этап – проверка их герметичности. Далее экипаж отправляется на стартовую площадку, докладывает госкомиссии о готовности к полету, подходит к ракете, весело машет рукой, нас в это время снимают. Лифт поднимает нас к кораблю, и мы отправляемся в полет.

– Какие традиции есть у космонавтов?

– Традиций много, и мы стараемся их не нарушать. Одна из главных – смотреть фильм «Белое солнце пустыни» накануне пуска. Традиция идет очень давно, буквально с первого выхода картины на экраны. Один раз экипаж не посмотрел легендарный фильм. Дело в том, что перед полетом времени мало, хочется доделать последние «земные дела». И этот случай стал единственным, когда на стартовой площадке произошла авария ракетоносителя: взрыв, пожар, сработала система аварийного спасения. Экипаж отделался легким испугом. В дальнейшем каждый из этих космонавтов совершил полет, но в составе других экипажей. После этого ни один космонавт не отказывался от просмотра «Белого солнца пустыни», включая наших зарубежных коллег… Для них фильм показывают с английскими субтитрами. Помню, как-то их спросили, надо ли его им включать. Они ответили: «Обязательно будем смотреть».

– Кстати, а что обсуждаете с коллегами-иностранцами в космосе, помимо работы?

– Каждую пятницу и субботу мы практиковали нашим экипажем ужин в гостях: либо они прилетали на наш сегмент МКС, либо мы к ним. Естественно, за ужином, как и на Земле, есть о чем поболтать. Сразу могу сказать, мы обходим темы, которые станут чувствительными для наших коллег. Так и они с нами – на наши любимые мозоли не наступают… Я помню, во время второй экспедиции были выборы президента США. Я знал, что Дональда Трампа поддерживают далеко не все астронавты. Мы старались обходить тему президентской гонки – кто лидирует и что будет дальше. Как правило, вспоминаем смешные истории из своей жизни, расспрашиваем друг друга о культуре. Я с удивлением узнал, что нашу знаменитую фразу: «Успеем добежать до канадской границы» понимают далеко не все. Один раз я «применил» ее, будучи в командировке в Хьюстоне, на что человек вежливо улыбнулся, через полчаса вернулся ко мне и говорит: «Слушай, мы в Техасе, зачем нам бежать до этой канадской границы через всю Америку?»

– Расскажите о еде в космосе, есть ли в составе блюд ваше любимое? Пробовали ли еду коллег?

– И в России, и в США есть процедура апробации полетного пайка. По нашей заявке формируются американские бонусные контейнеры, в которые кладут те продукты, которые понравились отечественным космонавтам. Точно так же у нас составляют список блюд для коллег, которые не входят в штатный рацион и дают возможность разнообразить повседневное меню. Моего любимого блюда в космическом рационе, к сожалению, нет. Это сырники, которые готовит моя жена! В первом полете мне очень нравились рыбные консервы, и я с удовольствием отмечал, что делали их в Петербурге. К сожалению, теперь их здесь не производят.

– Как проходил ваш день на МКС?

– В 6:00 – подъем, дальше идет завтрак, а потом рабочая зона, которая делится на две части: до обеда и после. В это время мы занимаемся либо научными экспериментами, либо работаем с бортовыми системами. Есть зона физкультуры, которая составляет 2,5 часа: например, беговая дорожка или тренажер-компиляция фитнес-зала – он дает напряжение на все группы мышц.

– Как в таком плотном графике связывались с близкими?

– Можем созваниваться с Землей, точнее только мы. Позвонить можно на любой телефон, причем бесплатно. Набираешь номер на компьютере, надеваешь гарнитуру, сигнал идет на Землю. Единственный нюанс: у тебя большое запаздывание сигнала. Надо понимать, что с момента того, как я говорю, на Земле меня услышат секунд через пять.

Можно позвонить по видеосвязи, и эти сеансы проходили очень интересно. Начинали с того, что все родственники собирались дома, а потом это стало обыденностью: как-то созванивались с женой в кафе. Народ воспринимает это либо как розыгрыш, либо как схемки фильма. Сначала поняли официанты, которые проходили мимо столика. Жена просит: «Ну повернись вниз головой», и на экране видно, как человек висит вниз головой. У людей вокруг – круглые глаза. Супруга рассказывала, что в конце таких видеозвонков траектория движения официантов обязательно проходила мимо ее столика.

ЧТО МОЖЕТ НАПУГАТЬ В КОСМОСЕ

– Как меняется ощущение времени в космосе?

– Оно летит очень быстро! Если бы мне предложили такой эксперимент: в начале полета закрыть глаза, а в конце – открыть, а потом спросили бы, сколько прошло времени, я бы сказал, что прошло недельки две. А на самом деле полгода… Программа полета очень плотная, хотя у нас есть выходные в субботу и воскресенье. На самом деле в эти дни мы тоже работаем. Ощутить течение времени можно по изменениям на Земле, которые отражаются в иллюминаторе – проходит смена времен года, все засыпает снегом, потом проявляются проталины и приходит лето.

– Как невесомость влияет на сон?

– У меня в космосе вообще было ощущение, что я сплю на сеновале, как в детстве у бабушки. Перед сном мы забираемся в спальный мешок, который жестко прикреплен к каюте. Спал с огромным удовольствием, как и на Земле, когда по утрам не хочется просыпаться.

– Самое красивое место на нашей планете, над которым вы пролетали?

– Вся Земля прекрасна! Правда, есть вещи, которые откровенно пугают. Это зоны экологических катастроф. Когда мы пролетали в районе Аральского моря, не надо даже читать описание, чтобы понимать, что там экологическая катастрофа. Знаете, раньше показывали в программе «В мире животных» больного зверя: шерсть у него не как у здорового, язвы. Вот точно такое же ощущение, когда смотришь на район экологической катастрофы из космоса.

А мое любимое место на Земле, над которым я пролетал, – Карибский бассейн. Он безумно красивый: градиент цвета, который создается при сочетании теплой воды и перепада глубин, зеленые острова. Они прекрасны в любое время года, хочется снимать и снимать. Но на фотографиях все равно получается не так красиво, как в иллюминаторе, не хватает сочности, полутонов, которые человеческий глаз видит, а компьютер – нет.

– Возвращение на Землю – как это происходит?

– Представьте, что вы полгода лежали в кровати, вам не разрешалось вставать. Тело полностью расслабленно, мышцы в достаточной степени атрофированы, несмотря на то что вы занимаетесь физкультурой. Когда спускаемый аппарат движется к плотным слоям атмосферы, постепенно начинает нарастать тяжесть. Как будто у вас на груди лежит бегемотик – маленький, теплый, пока еще легкий… И он начинает толстеть с каждой секундой, давление увеличивается, увеличивается, труднее становится дышать. Иллюминаторы начинают чернеть с внешней стороны, появляется копоть, а потом стекло начинает плавиться. Тут становится немного не по себе, потому что осознаешь, какая температура за бортом. А потом она начинает расти и внутри самого спускаемого аппарата. К тяжести добавляется шорох по всему спускаемому аппарату, как будто в горах падают камни. Все это нарастает и нарастает, и ты понимаешь, как проходишь плотные слои атмосферы, и от тебя больше ничего не зависит.

Потом перегрузка спадает, срабатывает парашютная система, и, когда слышен отстрел люка, становится легче. Нам дается время, когда все должно происходить. Однажды с другим экипажем ошиблись на 10-15 секунд. Ребята смотрят: время выхода парашюта пришло, а его нет. За эти несколько секунд они вспомнили всю жизнь, уже начали прощаться с родными.

– Когда появляется чувство, что вы уже дома?

– Когда раскрывается основной парашют. Встречает нас группа поиска спасения, которая визуально ловит наш спускаемый аппарат до момента приземления. Срабатывает двигатель мягкой посадки, но на самом деле аппарат бьет так, как при аварии на хорошей скорости. Ощущения экстравагантные, но привязная система тебя держит. Родные и близкие встречают уже в Подмосковье.

– Что пожелаете будущим космонавтам, которые пока только растут?

– Пусть у них родится мечта летать к звездам, строить ракеты, главное – чтобы она обязательно родилась. И пусть они идут к ней, чего бы это ни стоило. А во время своего пути поднимайте глаза к звездам, потому что они прекрасны и притягательны. Они скажут тебе, что к своей звезде обязательно нужно идти.