Андрей Адрианов – детский кардиолог, аритмолог, завкафедрой педиатрии, медико-социальной экспертизы и реабилитации детей-инвалидов Санкт-Петербургского института усовершенствования врачей, доктор медицинских наук. Он перенес тяжелое заболевание COVID-19. Как это было, врач рассказал «ПД».

Минус 20 килограмм за неделю

Доктору 60 лет, он не курит, не пьет, в молодости достаточно активно занимался спортом. Непосредственно с коронавирусными пациентами не работал, но работала его супруга, тоже медицинский работник. Она, видимо, и принесла домой COVID-19. Примечательно, что она сама, имеющая в анамнезе и гипертонию, и сахарный диабет, перенесла заболевание легко. А вот ее супруг едва не умер.

«Обоняние у меня пропало 30 октября, 1 ноября стало нехорошо: появилась выраженная мышечная слабость и температура. 2 ноября вызвал участкового, меня послушали, взяли мазок, в легких ничего не нашли и назначили стандартную терапию: аскорбинка, витамин D, противовирусные. Состояние ухудшалось, начались сильные мышечные боли, выраженная интоксикация, слабость. 3 ноября днем состояние ухудшилось, как-то стало одномоментно тошно. Когда приехала скорая помощь, температура была 39,4, но «криминала» не нашли. Сказали, что я неправильно (в слишком маленькой дозировке) принимал парацетамол, но все же решили госпитализировать в Боткинскую больницу», – рассказывает Андрей Адрианов.

Там его сразу начали активно лечить: капельницы, инъекции, таблетки, но состояние не улучшалось. 6 ноября резко стало совсем плохо. Упала сатурация, начали синеть ноги, появился венозный застой.

«Прибежали врачи, одели кислородную маску, сказали, что даже с кислородом сатурацию не держу. Отправили в реанимацию. Там я провел пять дней, без ИВЛ, но на высокопоточном кислороде через маску. Начал развиваться мощный цитокиновый шторм, и на его купирование были направлены все усилия сотрудников реанимации», – констатирует доктор.

Прогнозов врачи не давали

«Думаю, они считали, что я должен был умереть. Но не срослось», – печально шутит наш герой.

К этому времени от начала заболевания прошла неделя. За эту неделю он потерял больше 20 килограммов веса, мышцы ног, живота превратились в тряпочки. Был приличный мышечный корсет от спортивного детства, но практически все исчезло на глазах, настолько сильным было разрушение мышечной ткани.

Критическими при цитокиновом шторме считаются 10-11-е сутки. Они благополучно миновали, можно было делать КТ, которая показала 80 процентов поражения легочной ткани.

Счастье – просто сесть

Без кислорода жить он уже не мог, любое движение – поворот головы, поднятие туловища – вызывало жуткую тахикардию и одышку. В таком состоянии пациент был переведен из реанимации в отделение терапии Боткинской больницы, где до конца ноября лечение продолжалось: капельницы, инъекции и таблетки. К концу ноября добавили физиотерапию, пациент начал пробовать садиться. Получалось всего на несколько секунд, неизменно с тахикардией и одышкой.

В конце ноября Андрея Адрианова перевели на первый этап пульмонологической реабилитации в специализированную терапевтическую клинику № 1 МЧС (Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М. Никифорова МЧС России). Там пришлось добавить еще два курса антибактериальной терапии, а также витамины, ЛФК в положении лежа и физиотерапию в виде низкоэнергетичных лазеров.

«К этому времени я уже достаточно уверенно сидел, стала уменьшаться тахикардия и одышка, и 30 декабря меня выписали на другую реабилитацию – тоже в клинику № 2 МЧС, на Оптиков. Там на фоне 15 сеансов баротерапии, ручного и инструментального массажа, ингаляций, капельниц с постепенным уменьшением подачи кислорода к концу января мне удалось отказаться от кислорода. Начал вставать и ходить в туалет сам. Это был подвиг!» – рассказывает доктор.

КТ показала очень медленное, но восстановление легких. Только 2 февраля его выписали домой на амбулаторное лечение, на котором он находится и сейчас.

«Я уже сам спускаюсь по лестнице, – с гордостью рассказывает пациент. – А сначала двое мужчин поднимали меня на 2-й этаж. Гуляю по улице, но одышка и тахикардия иногда все же возникают. 17 марта КТ показала остаточные явления поражений после коронавируса».

Он очень сожалеет, что не успел дотянуть 10 дней до начала вакцинации, хотя очень хотел: «Я же понимал, чем COVID-19 грозит. Я как человек, за 27 лет работы ни разу не бывавший даже в поликлинике, чуть ли не в гроб влетел. Я никогда не был скептиком, а как врач знал, что пока не переболеем или не привьемся, эта ситуация никак не разрешится. Да и сейчас число разновидностей этого коронавируса растет в геометической прогрессии».

Он очень хочет выйти на работу, вовсю старается восстановиться, чтобы в конце апреля закрыть свой 5-месячный больничный.

«Когда антитела исчезнут, обязательно буду прививаться, пожить еще хочется. У меня работа, семья, ребенок маленький. Дочке Маше всего 7 лет, она пошла в школу», – рассказал доктор медицинских наук Андрей Адрианов.