Детский городской многопрофильный клинический специализированный центр высоких медицинских технологий – первая детская больница на Авангардной улице – весь этот трудный год вместе со всем городом боролся за здоровье и жизнь пациентов. Как это происходило и что изменилось, «ПД» рассказали главный врач стационара Елена Плотникова и директор по медицинскому и стратегическому развитию профессор Анатолий Каган.

Пять приемных покоев

Анатолий Каган говорит, что год был очень тяжелый в плане и организации работы, и осмысления происходящего. Детский стационар не был перепрофилирован под инфекцию, но так или иначе с COVID-19  вплотную сталкивались постоянно: болели сотрудники, по скорой помощи, из поликлиник и самостоятельно постоянно поступали маленькие пациенты с коронавирусом.

«Для нас принципиальной задачей было предотвратить массовое заражение детей в стационаре, – отмечает Анатолий Каган. – Губернатор Петербурга Александр Беглов поставил задачу: остаться крупнейшим детским медицинским центром и продолжать оказывать необходимую, в том числе плановую, специализированную и высокотехнологичную помощь. Каждый день за этим столом собиралась команда, мы разбирали вопросы эпидемиологии, решали проблемы с защитой персонала, разделением потоков, организацией санпропускников…»

В стационаре в самом начале пандемии были организованы пять приемных покоев: один – для детей с ОРВИ и подозрением на пневмонии – обособленный инфекционный приемный покой с такими же мерами безопасности, как в коронавирусных клиниках. Второй – обычный приемный покой. Третий – отделение неотложной помощи, где происходит фильтрация по тяжести состояния. Четвертый – отдельный приемный покой для амбулаторных больных, работающий как диагностический центр, куда поступали дети по направлениям из поликлиник. И пятый – для новорожденных, с совершенно отдельным входом.

Уже в июне были организованы собственные лаборатории по тестированию на COVID-19. Они работали практически круглосуточно, стараясь не допустить «положительных» пациентов в стены условно чистого стационара.

Такого врачи не ждали

А затем случилась новая напасть.

«Еще в мае мы столкнулись с первыми пациентами с нетипичными симптомами, причем детей доставляли под маской других заболеваний. Мы видели, что дети болеют не так, как всегда, и болеют тяжело. Иностранные коллеги в это же время начали описывать клинические случаи тяжелых заболеваний у детей, которые перенесли COVID-19. Это дети с тяжелым мультисистемным полиорганным поражением, где органы – мишени: органы кроветворения, сердечнососудистая система, желудочно-кишечный тракт, нервная система. У детей начали диагностировать миокардиты, нарушения сократительной способности сердца, тяжелые аритмии... Наблюдались судороги, сопор, полиневриты, сильные боли в животе, интоксикация, значимые нарушения в анализах крови», – рассказывает Елена Плотникова.

Поразительно, что, как правило, это дети, не имеющие тяжелой хронической патологии. Возраст – от новорожденных до подростков. У пациентов были отрицательные тесты ПЦР, никаких сообщений о тяжело прошедшей инфекции. И для врачей это оказалось совершенно неожиданным.

«Вопрос в том, что все эти дети, которые вроде бы не болели COVID-19 или не были носителями, вдруг начали преподносить совершенно новую клинику, которую мы никогда не видели. Мы исторически занимаемся самыми тяжелыми больными, поэтому оказались первыми, кто с этим столкнулся. Мы обратились в Комитет по здравоохранению и сообщили, что есть клиника детских заболеваний, которая не укладывается ни во что ранее известное», – продолжает Анатолий Каган.

И тогда озадаченные врачи стали делать этим детям тесты на антитела. И оказалось, что они есть у всех. То есть все эти дети со странными тяжелыми симптомами ранее болели COVID-19, даже не догадываясь об этом.

У взрослого при заболевании COVID-19 осложнения видны сразу, а у детей они проявляются в постковидном периоде, от месяца до полугода с момента заболевания.
По словам собеседников «ПД», педиатров всегда настораживают инфекции, передающиеся воздушно-капельным путем. Но того, что выдал коронавирус, они не ожидали.

«Подобия нет никакого. Все пандемии в мире имеют четкие границы – от и до. Сейчас происходят все новые и новые мутации. Кроме того, никогда пандемия не длилась так долго – уже больше года», – говорят специалисты.

Они признаются, что никто не знает, как дальше будет развиваться детский посткоронавирусный синдром, такого опыта нет ни у кого. Важна настороженность, надо понимать, что это нетипично, значит, и подход к лечению должен быть нетипичным.

«Мы должны реально осознавать, что дети, которые переболели коронавирусной инфекцией и столкнулись с осложнениями, должны наблюдаться очень серьезно. Мы сейчас сами разработали стандарт обследования детей, перенесших COVID-19. Мы готовы их стационарно обследовать, чтобы набрать опыт. Может быть, потом скажем, что эти переболевшие дети через полгода не будут иметь никаких проблем. Но их надо наблюдать, и мы готовы», – заявили в первой детской.

Мы не можем отказать

Вместе с коллегами из первой детской огромную работу по лечению маленьких пациентов с коронавирусом вела детская больница № 5 им. Н. Ф. Филатова, которая почти всю пандемию работала как детский инфекционный стационар. С Авангардной на Бухарестскую везли детей с инфекциями и сопутствующими заболеваниями, причем даже с такими, с чем изначально в Филатовской не работали, например, детей на диализе. Если в Филатовской с чем-то не справлялись, специалисты с Авангардной консультировали коллег.

Выезжали и в другие стационары, где оказывались маленькие пациенты, нуждающиеся в специализированной помощи. Ездили в Пушкин в Национальный медицинский исследовательский центр детской травматологии и ортопедии имени Г. И. Турнера, ездили в Боткинскую больницу, где рожают мамочки с коронавирусной инфекцией, где вместе с инфекционистами лечили новорожденных.

Совсем недавний случай – 9 летний ребенок, которого реанимационно-кардиологическая бригада первой детской всю ночь спасала в детском научно-клиническом центре инфекционных болезней. Оказался тот же тяжелый посткоронавирусный синдром, сейчас маленькая пациентка в реанимации на Авангардной.

Но поразительно, что такая врачебная взаимопомощь почти за гранью закона. Конечно, докторам разрешается работать на чужих площадках, но иногда все бывает зарегламентировано до абсурда. Врачам скорой помощи, например, нужно вынести пациента за двери стационара, где они могут оказывать помощь, потому что на метр дальше, в самом стационаре, им работать уже нельзя. Взрослым реаниматологам нельзя откачивать детей, а врачам из инфекционной больницы запрещено, например, оперировать «чужих» пациентов. Если нужна помощь коллег, надо писать, обращаться, просить вышестоящие инстанции. Иногда на это просто нет времени.

«Вся медицина построена на корпоративных отношениях и личных договоренностях. Но у всех нас есть принципы, ради чего мы носим белый халат: никто из нас, если коллега обращается, не может отказать. Иначе мы можем потерять ребенка. Поэтому сначала мы спасаем больного, а потом разбираемся, имеем право или нет. Либо человек умрет – либо мы нарушим инструкции», – отмечают врачи.

Мечты сбываются

По их словам, пандемия лишь усугубила проблемы с детской скорой и неотложной помощью, которую могли бы оказывать высококлассные специалисты первой детской. Поэтому там вновь заговорили о необходимости срочного создания реанимационного центра с выездной бригадой, в которой будет врач анестезиолог-реаниматолог и профильный специалист – в зависимости от того, какая помощь требуется на выезде.

«Если взять количество детей, поступающих в наш стационар, то 60 процентов – это пациенты средней тяжести и тяжелые. Именно для этого в свое время и была построена наша специализированная клиника. У нас 108 коек реанимации – ни в одном европейском стационаре подобного нет, максимум 6-12 коек. Здесь собраны все высокие технологии, которые позволяют вытаскивать детей с того света. В связи с накопленным опытом, профильными койками, нашим травмацентром целесообразно открыть на базе первой детской центр анестезиологии и реанимации, чтобы мультидисциплинарная бригада могла экстренно выезжать в помощь коллегам любого медицинского учреждения Петербурга для спасения пациента», – убежден профессор Каган.

Своя подстанция детской скорой помощи – это мечта педиатров больницы на Авангардной. А вот вторая мечта начала уже осуществляться – долгожданный новый корпус больницы, о котором было заявлено в 2015 году. Начались подготовительные работы. Губернатор Александр Беглов во время одного из визитов в первую детскую пообещал, что новый корпус будет построен – и слово сдержал.

«Месяц назад расчистили снег, привезли металлоконструкции, поставили видеокамеры. Сейчас мы на стадии получения разрешения на строительство. По плану это будет 250-коечный 6-этажный корпус для лечения пороков развития новорожденных. Если все получится, он откроется через 3 года!» – не скрывают радости Елена Плотникова и Анатолий Каган.

На заметку

50 различных подразделений и служб входят в состав детской городской больницы № 1 на Авангардной улице.

683 койки составляют госпитальную базу всего высокотехнологичного лечебно-диагностического комплекса.

100 000 детей ежегодно проходят лечение в детской городской больнице № 1, в том числе в условиях консультативной поликлиники.