У Гузель Яхиной сложное положение в современной российской литературе. С одной стороны, редко какая книга вызывала такую бурю раздражения, гнева и буквально ненависти, как «Зулейха открывает глаза» – дебютный роман Яхиной. С другой – «Зулейха», как бы к ней ни относились, стала самым популярным и известным художественным произведением на русском языке за последние лет десять. Даже все мои нечитающие знакомые знают, кто такая Яхина, кто такая Зулейха, а некоторые так и книгу прочитали, честное слово.

Говорить о причинах такой всенародной популярности нет смысла. Возможно, это успехи маркетологов издательства, возможно, у массового читателя, как утверждают снобистские критики, безнадежно испорчен вкус и ему мила всякая «зулейха». А может, объяснение проще некуда: Гузель Яхина попала в нерв, в самые сокровенные ожидания современного читателя. Да, ее книгу про Зулейху по жанру лучше всего назвать историческим сентиментальным фэнтези, да, в книге полным-полно ошибок и фактических неточностей (которые постепенно будут исчезать в следующих переизданиях). Но главное – это настоящий бестселлер, разошедшийся многотысячными тиражами, и в данном случае рассуждать о литературных достоинствах или недостатках – вопрос праздный.

Был когда-то такой Николай Чернышевский, написал роман «Что делать?». Вся критика, вся прогрессивная общественность животики надрывала, до чего это скучное, претенциозное, неграмотное, никчемное чтение. Даже было предположение, что цензура разрешила печать «Что делать?» из-за его крайне низких литературных достоинств. А поди ж ты – в школьную программу попал, несколько поколений воспитал. Вот и с романом Гузель Яхиной, можно предположить, будет что-то подобное.

Написав первый роман про раскулачивание, второй («Дети мои») про депортацию и репрессии поволжских немцев, Гузель Яхина темой нового романа взяла еще одну печальную страницу нашей новейшей истории – голод в Поволжье. Октябрь 1923 года, молодой ветеран гражданской войны по фамилии Деев получает приказ доставить 500 голодающих детей из Поволжья, Казани в Самарканд. Помогает ему в этом «детский комиссар», девушка по фамилии Белая. Деев и Белая по-разному относятся к порученной миссии, они не похожи друг на друга, они как два полюса, как противоположности, которые сходятся, они даже детей воспринимают каждый по своему. Им предстоит провести эшелон через четыре тысячи верст измученной, искалеченной страны – через территории, которые контролируются бандами, через разрушенные города, через голодные степи. Пять сотен голодающих детей-беспризорников. Путь длиной в шесть недель и четыре тысячи верст. Из Казани, лесов Поволжья, через казахские степи и пески Приаралья – к пустыням Кызыл-Кума и горам Туркестана, в хлебный Самарканд. И везде – непримиримые враги: беженцы, бандиты, чекисты, казаки, басмачи…

В чем достоинства «Эшелона на Самарканд»? Прежде всего это очень динамичный, подвижный сюжет (сама Яхина в одном интервью назвала жанр «Эшелона на Самарканд» «красным истерном»): путешествие, опасности, подстерегающие в пути героев. Есть здесь и скрытый мелодраматический сюжет, потому что встретившиеся по пути злодеи тоже будут проходить проверку на человечность, эмпатию, милосердие. Есть метасюжет Большого Путешествия, который напоминает и «Одиссею», и поход аргонавтов, и «Хождение за три моря». Есть – и это явно осознанный прием – аллюзии и отсылки с советской прозой о 1920-х, полузабытых произведениях вроде «Республики ШКИД», «Педагогической поэмы» или даже «Ташкент – город хлебный» Александра Неверова, которому роман Яхиной наследует и географически, и сюжетно. Есть качественная документальная основа – сама Гузель Яхина призналась, что провела два года за изучением документов о «поездах Дзержинского», на которых голодающих детей вывозили из Поволжья в сытые регионы, и многое написано на основе реальных событий.

Наконец, есть хороший язык (чего не было в прежних книгах Яхиной, за что ее ругали – и справедливо). Язык, насыщенный местной топонимикой, профессиональной экзотикой, временами получается как у Платонова: «У Тюрлемы, аккурат на заправке водой, локомотив забастовал – и машинист засуетился вокруг замершего на путях паровика с перекошенным от дурного предчувствия лицом. Полетел вестовой клапан, его требовалось пришабрить – работа несложная, но кропотливая и требующая времени».

В общем, это неплохой роман, сделанный по лекалам массовой культуры, конечно, но сделанный вдохновенно, продуманно и добросовестно.

Конечно, «Эшелон на Самарканд» есть за что ругать. За недостаточно прописанных второстепенных персонажей (я с какого-то момента перестал запоминать всех этих беспризорных детей по их кличкам, поняв, что они все на одно лицо). За некоторое навязчивое педалирование темы голодающих детей – хотя это, конечно, только читательское восприятие. Да и самой Гузель Яхиной виднее: она написала один мегабестселлер, удостоенный высшего отличия, экранизации в виде сериала на Первом канале. Возможно, «Эшелон на Самарканд» не повторит успех «Зулейхи», но это очень кинематографичная история, и на ее экранизацию уже куплены права. А купил их сам Алексей Ефимович Учитель, и это неспроста, как мы понимаем. Учитель тоже много что знает о массовом вкусе и предпочтениях простого читателя.