История создания памятника, как и многих других работ петербургского скульптора Альберта Чаркина, имеет особую историю.

Авантюрист в душе

«Работа над памятником Александру Невскому была очень интересна для Альберта Серафимовича – это был первый конный монумент в его творческой биографии. Он приступил непосредственно к работе, когда до открытия оставались считаные месяцы», – рассказывает в интервью «Петербургскому дневнику» искусствовед Мария Чаркина, дочь скульптора Альберта Чаркина.

Как известно, автор идеи и эскизного проекта скульптор Валентин Козенюк, который изначально выиграл конкурс на увековечивание памяти Александра Невского, скоропостижно скончался в 1997 году, не дожив до воплощения своего замысла. Он оставил завещание друзьям и близким, чтобы они довели дело до конца. Для реализации проекта необходимы были немалые средства. Казалось, памятник Александру Невскому так и не появится в Петербурге, однако спустя некоторое время после ухода скульптора нашелся спонсор – председатель совета директоров Балтийской строительной компании Игорь Александрович Найвальт, который был готов профинансировать работы и установку памятника.

Так идея стала чуть ближе к воплощению. Проработку и установку монумента доверили ученику Валентина Козенюка, скульптору, а в дальнейшем ректору Санкт-Петербургской художественно-промышленной академии имени А. Л. Штиглица Александру Пальмину.

«Александр начал работать над памятником, время шло, приближалась очередная юбилейная дата, но создание монумента немного затягивалось. Тем временем нужно было уже показывать проделанную работу художественному совету города, в который в том числе входил папа. Его члены увидели модель и поняли, что Александр не справился с поставленной задачей. Одно дело – сделать модель в небольшом масштабе, другое – в увеличенном виде, в большом объеме», – рассказывает Мария Чаркина.

Ситуацию нужно было спасать. Тогда власти города обратились к скульптору Альберту Чаркину с просьбой возглавить работу творческого коллектива и воплотить замысел ушедшего автора в жизнь. По словам Марии Чаркиной, папа сразу сказал, что работать над памятником придется с самого начала.

«Основная проблема заключалась именно в коне, так как он оказался не очень соразмерен относительно других частей памятника. Альберт Серафимович взялся за это дело, поскольку в душе всегда был немного авантюрист. В мастерской папы на улице Мориса Тореза пришлось даже частично разобрать потолок, чтобы вместить модель памятника. В общем, разрезали коня, где нужно, долепили, собрали заново. По сути, папа сделал работу заново», – отмечает Мария Чаркина.

Работу скульптора приняли, и памятник торжественно установили 9 мая 2002 года на площади Александра Невского. Церемонию тогда посетил губернатор города Владимир Яковлев.

Единственный в жизни

«Конечно, нельзя сказать, что автором памятника является Альберт Чаркин, так как сама идея и эскиз памятника принадлежат Валентину Козенюку, а доработка Александру Пальмину. – поясняет Мария Чаркина. – Папа всегда спокойно относился к тому, чье авторство будет указано на постаменте после работы. Ему была важна сама работа и реализация творческих замыслов».

Отметим, что Альберт Чаркин в 1990-е годы сам принимал участие в городском конкурсе на увековечивание памяти Александра Невского, подготовив два эскиза. Но пальма первенства досталась Валентину Козенюку.

«Работа над памятником в каком-то смысле очень символична. Папа всегда любил рисовать и лепить лошадей. Думаю, ему было интересно сделать в своей жизни единственный такой конный монумент. Наверное, в том числе поэтому ему как скульптору было интересно воплотить эту идею в жизнь», – говорит Мария Чаркина.

Кстати, сегодня памятник находится на балансе администрации Центрального района. Ее сотрудники, вместе со специалистами Государственного музея городской скульптуры, ежегодно, в мае, промывают памятник, а также благоустраивают территорию вокруг него.

«Думаю, что нам удалось наиболее полно выразить ту идею, которую вкладывал в памятник Валентин Козенюк – четкий силуэт статуи не заслоняет собой церквей Лавры, эффектно вырисовываясь на фоне Невы, моста Александра Невского и даже многоэтажного здания гостиницы «Москва». Пьедестал памятника своей мужественной и простой архитектурной формой соответствует величию его идеи», – говорил Альберт Чаркин, когда подводил итоги своей работы над памятником. К слову, сам скульптор скончался на 80-м году жизни в январе 2017 года.

Справка:

Альберт Чаркин также является автором памятника «Александр Невский, коленопреклоненный у иконы Божьей Матери перед походом». Сегодня он установлен на территории Константино-Еленинского женского монастыря в поселке Ленинское Выборгского района Ленинградской области.

Есть мнение

По словам директора Музея «Ледовое побоище. Самолва» Владимира Потресова, дата установки памятника святому благоверному небесному покровителю города очень символична: в День великой Победы 9 Мая, за год до трехсотлетия Петербурга. Кроме того, считает Владимир Потресов, весьма важно и то, что помимо барельефного изображения на основании монумента, связанного с переносом мощей князя, присутствует другое, посвященное Ледовому побоищу, победа в котором Александра Ярославича во многом определила дальнейшее развитие и даже существование Руси-России.

«Как директор Музея истории Ледового побоища, находящегося в Псковской области, я невольно сравниваю памятник в Петербурге с установленным под Псковом монументом дружине Александра Невского (скульптор Иосиф Козловский, 1993 год, – прим. Ред.). Что роднит эти два произведения: оба они не несут агрессии – они предупреждают. Да, оружие у князя есть: в Пскове у Александра меч в руке, но он не поднят, а в Петербурге князь держит копье, но остриём вверх. И в этом главная идея, объединяющая спокойные величественные образы православного воина, сконцентрированная в известном фильме Сергея Эйзенштейна: «Кто к нам с мечом придет…» – размышляет Владимир Потресов.

По его мнению, военные историки обращают внимание на то, что в обоих памятниках в доспех Александра входит каплевидный пехотный щит – конные воины пользовались круглым, который легко перекинуть через холку коня для отражения атаки справа или слева.

«Что тут скажешь? По-моему, художник всегда имеет право на собственное видение равно как и гениальный Сергей Эйзенштейн, который вложил в уста князя фразу «…от меча и погибнет!», а ведь ее, этой фразы, нет ни в одном летописном источнике. Но как она точно определяет то, что удалось запечатлеть в бронзе нашим замечательным скульпторам!» – подытожил Владимир Потресов.