Общественной палате Санкт-Петербурга исполнилось 20 лет. Это больше, чем любой другой общественной палате в России. Правда, большую часть жизни палата называлась советом. «Петербургский дневник» поговорил с Алексеем Козыревым, который 20 лет назад пришел к губернатору Владимиру Яковлеву с идеей создать Общественный совет, а потом его возглавил.

– Следите за деятельностью современной Общественной палаты Петербурга?

– Я не только следил, но и был в предыдущем составе Палаты. В нынешний не вошел, потому что не подавал туда заявление. А без личного желания туда не принимают. Сейчас не особо слежу, если только дело не касается культуры, с которой я связан. Но сейчас не то время, чтобы развивать культуру, – пандемия. Нет, не то, что я брезгую, как говорится, просто руки не доходят и не было необходимости. А так, я, конечно, положительно отношусь к Палате и желаю ей только успеха.

– По культуре же было обращение Общественной палаты в связи с пандемией, писали в Роспотребнадзор, чтобы правила работы музеев и театров пересмотрели.

– Полностью поддерживаю. Эта тема важна и сработала. Я и со своей стороны тоже писал письмо и губернатору, и даже президенту. Я ведь руководитель театра Алеко. Мне эта тема близка.

– Почему не желали попасть в новый состав?

– Я, когда не вижу необходимости, умею уйти. Я ведь сам ушел после трех лет работы с поста уполномоченного по правам человека в Петербурге. Почувствовал, что все, что можно и по силам мне, я уже сделал. Год назад я сам ушел из Совета по правам человека при президенте России. На меня тогда смотрели как на биографическую новость. Здесь тоже. Я многое отдал. Я стоял у истоков Общественного совета Петербурга. Я был в Общественной палате России. Из нее тоже ушел сам, попросил не включать себя в следующий состав. Мне не очень интересно по второму разу в одну и ту же воду. Хотя в Общественной палате Петербурга я 15 лет работал, а 10 лет ее тащил.

– Что самого важного Общественный совет, а позже и палата, добилась? Можете привести три примера?

– Из того, что пощупать можно, –это памятный знак из гранита, который стоит на Государевом бастионе. На нем написано, что 27 мая 1703 года отсюда началось строительство Петербурга. Это была моя идея вместе с Даниилом Граниным. Вместе открыли этот знак. И на нем написано: «стараниями Общественного совета Санкт-Петербурга». Вот теперь все знают, откуда начался Петербург. Раньше была дата рождения, год рождения, а теперь и место есть. Но это пример из конъюнктуры.

А, так, наверное, первое – это генеральный план Санкт-Петербурга, который постоянно меняется, но все равно остается. Именно мы организовали общественные слушания. Второе –по нашей инициативе создали Общественные советы при администрациях районов. Многие из них активно работают. И третье… Долгое время в городе хаотично ставили памятники. Примеров приводить не буду. А нам удалось получить решение губернатора Валентины Матвиенко, что ни один памятник в городе не будет установлен без согласования Общественной палаты. Еще определили список памятников, которые необходимо устанавливать. Он и сейчас действует. В нем, например, памятник Чайковскому.

– Сейчас все памятники, которые ставят –например, адмиралу Ушакову, – тоже согласовываются?

– Может быть, что-то и ушло в сторону. Но 90 процентов памятников, которые сейчас ставят, они из списка первой необходимости, который Общественная палата Петербурга, а, может, еще и Совет принял.

– Пошла на пользу Общественному совету смена названия и функционала?

– На мой взгляд, нет. Общественный совет был штучным товаром. Мы первые открылись в России, еще при губернаторе Владимире Яковлеве. Он не очень понял, зачем это нужно, когда я к нему пришел. А на следующий день вызвал меня и попросил начать формировать и возглавить Общественный совет. А потом, куда бы он ни уходил, в Южный федеральный округ, министерство, сразу при них создавал общественные советы.

Где-то кому-то захотелось Палату, чтобы не пересекалось название по восприятию с Советами, которым вся власть. На мой взгляд, звучало нормально. Палата же тоже бывает и шестой. В Совете было больше романтизма, свободы, мозгового штурма... Мне больше нравилось тогда. Кому-то больше нравится сейчас.

– Когда же все-таки юбилей у Палаты? 18 октября, когда распоряжение губернатора вышло, или в ноябре, когда официально отмечали и пятилетие, и десятилетие? Вы сами когда отмечаете?

– Если честно, я не отмечаю. Цифра 18 мне больше запоминается распоряжением. А в ноябре, да, в Большом зале Смольного мы впервые собрались всем составом. Яковлев меня усадил рядом с собой на председательствующее место. И пошла работа. Вспоминаются лица - такие как Даниил Гранин, Андрей Петров, Ирина Богачева, Кирилл Лавров... Не со всеми тогда даже был знаком. Но интересная работа была.

– В этом году вас пригласили на торжества?

- Пока приглашения не было. Я понимаю, что вряд ли это все состоится. Я же еще и председатель Комиссии по помилованию при губернаторе, и из-за коронавируса работа встала. Не знаем, в каком формате проводить. Лучше, конечно, в очном, но говорят, что это неправильно. Ждем, что Роспотребнадзор нам посоветует.