Медсестра психоневрологического интерната (ПНИ) № 3 Ольга Яранцева отработала в красной зоне своего социального учреждения 47 дней, по две недели не выходя за стены интерната. И она рассказывает о настоящих чудесах, силе духа и невероятной доброте, которые неожиданно раскрыла смертельная зараза.

Придумал Валера 

Ольге Яранцевой 43 года, 28 из них она отдала медицине, работая с 15 лет – начала еще во время учебы в медицинском колледже при Педиатрическом университете. Говорит, что мечтала быть медицинским работником с 5 лет, другой профессии не представляла.

Перед работой в ПНИ № 3 в Петергофе прошла обучение по психиатрии, затем попала в отделение милосердия № 7. Там находятся пожилые мужчины, им нужен особый уход. Персонал и подопечные называют отделение «Ближе к небу» – это придумал один из постояльцев, Валера. Название сильное и многозначное, но вообще-то отделение действительно находится на последнем этаже корпуса.
«У меня иногда спрашивают: «А что с них взять, с дедов этих? Они же ничего не понимают». Но это не так! У нас неоднократно бывали удивительные случаи. Наша старшая медсестра Лариса Малицкая говорит: «Вы должны не только видеть пациента, но и чувствовать его затылком». «Отделение, несмотря что старческое, очень живое. Они все равно сознают, что жизненный этап не такой длинный, и мы стараемся, чтобы им было максимально хорошо. Чтобы человек ушел легко», - рассказывает Ольга.

Ночь на 15 мая 

Вечером 14 мая как-то необычно затемпературили ее пациенты. Вызвали скорую, потом еще. В ночь на 15 мая в отделении работали три реанимационных бригады. Ночью примчался эпидемиолог ПНИ, сказал: «Одеваемся!» Фильм про СИЗы уже все просмотрели, с 14 мая все были одеты.

«Они на скорой очень вымотанные были. Девочка-фельдшер сидит, держится за свой рыженький чемоданчик, и ее просто вырубает. Всю ночь откачивали наших. Откачали. Наутро нам включили режим обсервации, и с 15 мая отделение закрыли. У всех взяли анализы, но когда пришли результаты, это был второй шок. Получилось, что 80 процентов болели бессимптомно, с тяжелой формой только двое», - говорит Ольга.
Она рассказывает, что первое время сами ничего не понимали. У подопечных – шок, когда они увидели знакомый персонал в СИЗах. «Молча лежат, глазенками смотрят, вроде бы голос слышат, что родной человек, но испуг сильный. Потом мы перешли от очков к щиткам – и пошли улыбки, комплименты стали даже выдавать», - снова смеется неунывающая Ольга.

Был установлен режим работы: две недели – работа в закрытом отделении, две недели – карантин. И так – 42 дня.

«Лично я 1,5 месяца не была дома – с 15 мая и до конца июня. Это для меня было самым большим стрессом – сидеть на карантине. Мне сестра отдала свою квартиру, сидишь одна, муж и дети через дверь продукты передают. Я думала, хоть бы полицейский пришел проверить, хоть поговорить с кем-то! Но нет – только дерево перед окном». 

Надо было поддерживать не только подопечных, но и коллег. Старшая сестра Лариса Малицкая взяла на себя эту миссию. В выходные собирала сотрудников в чистой зоне, устраивали посиделки, ели мороженое, смеялись. И результат был – все вышли, никто не съел друг друга, как говорит Ольга. И никто не уволился, наоборот, все рвались в обсервацию, но не всех брали – кто-то в группе риска, у кого-то дети, пожилые родственники.

«Мы думали, он – лежачий» 

Ее подопечные про COVID-19 знали и очень боялись – все ведь 65+ и с целым набором сопутствующих заболеваний. Им про их положительные результаты медики не говорили – берегли. Только когда пришли отрицательные результаты, сказали, что все уже хорошо.

«Даже до человека со старческим слабоумием это доходит. Главное – говорить с ними. Ты здесь, это твое отделение, ты всех знаешь. Тяжело было, что надо их было разъединять по результатам тестов, а тяжелых – госпитализировать. Раньше они были эмоционально мертвые, им было все равно. А сейчас пошли переживания, как там Витя, как Петя… А Пети и Вити раскиданы были по всему городу, но отношение к нашим было очень хорошее. Мы звонили каждый день в мониторинговый центр, объясняли, что среди наших - большая часть недееспособных, их надо контролировать, чтобы не потерялись. Нам давали даже телефоны докторов реанимационных отделений, и те докладывали: «Дедушка ваш жив, дышит кислородом». Особенно душевное отношение было в Городской больнице № 38 в Пушкине, в Мариинской, в Покровской», - благодарит Ольга.
Из 13 отделений ПНИ 5 отделений стали красными зонами. Сотрудники, выходящие из карантина, перераспределялись по интернату: кто-то мусор убирал, кто-то пищу разносил. Кто мог, шел в зоны. Все друг друга поддерживали.

Рассказывает, что есть у них Миша, за ним всегда ухаживали как за лежачим. Максимум, что мог сделать, – присесть во время еды. А во время обсервации Ольгу зовут: «Миша свою кровать заправляет сам!» Разговорился, утром стал песни петь, а потом пошел вдоль стеночки.

«Я главврачу позвонила: «У нас лежачий пошел!» Ну как здесь не работать?!» - показывает Ольга фотографию «лежачего» Миши.

В пределах ПНИ № 3 заболели около 60 человек, персонал практически весь здоров. Карантин сняли 26 июня, отделение заработало в обычном режиме.

Прямая речь 

Председатель Комитета по социальной политике Александр Ржаненков: 

– Основная часть наших сотрудников, которые обеспечивали жизнь внутри учреждений, находились на своих рабочих местах. В зависимости от специфики учреждения были организованы вахтовый график работы, работа в рамках двухнедельного обсерватора со сменой сотрудников. Сложнее всего было тем, кто по две недели находился в обсервации, не имея возможности ходить домой к своим семьям.
Не обошли стороной наших сотрудников и заболевания, более 2 процентов наших коллег переболели коронавирусной инфекцией. В этом нет ничего сверхъестественного, все мы люди, все мы болеем. Очень приятно, что коллеги все это время друг друга очень поддерживали, делились приобретенным опытом, а также помогали чем только возможно.