Евгений Филинов: «Нынешняя молодежь спокойнее. И профессиональнее»
– Что знаете о своей новой команде?
– Я смотрел видео, после того как со мной связались сочинцы. Знаю, что команда омолодилась. Особенно линия обороны.
– С наставником «Сочи» Александром Андриевским раньше пересекались?
– Наверное, в 1990-х, когда он в России играл. А так по телефону общались.
– Работа в КХЛ для любого тренера – это вершина карьеры. Долго туда поднимались?
– С 2004 года я детский тренер, с 2012 года – в Молодежной лиге: в СКА-1946 и питерском «Динамо». Год посчастливилось поработать в ВХЛ с Михаилом Кравцом в Китайской Народной Республике.
– Насколько удается найти язык с современным поколением?
– Стараемся находить. Они постоянно меняются. Я сравниваю даже свой первый выпуск, 1990-й и 2000-й. Десять лет разницы, и они совсем другие. 1990-й – были настоящие оторвы, требовался глаз да глаз. Нынешняя молодежь спокойнее. И профессиональнее.
– Правда ли, что молодежь очень портят деньги, которые они начинают получать уже даже в школах?
– Может, это и неплохо. Но лучше, если бы контракты у них были поменьше, а добавлялись бонусы – за победы, занятые места. Чтобы они учились зарабатывать.
– Почему так мало питерских хоккеистов играет на высшем уровне?
– В мою бытность их была где-то половина от основного состава. Но сейчас СКА ставит другие цели. Чемпионство. А раньше и попадание в плей-офф считалось неплохим результатом. Но хоккеисты-то в Питере хорошие рождаются.
– А почему не доходят до элиты?
– Многие не выдерживают напряжения, конкуренцию и требования, предъявляемые КХЛ. Но шанс им дают. Недавно «Сочи» подписал шесть игроков из «СКА-Невы». Среди них тот же Павел Кукштель, уже сыгравший в прошлом чемпионате за армейцев.
– Если сейчас молодой парень подойдет к вам и спросит, что надо, чтобы стать хорошим хоккеистом, – что ответите?
– Помимо таланта нужна работа. Сейчас на первый план выходит профессиональное отношение к делу. Даже игрок с посредственными данными может выиграть у более одаренного. Это законы с советского времени, которые никто не отменял. Хоккей, большой спорт на этом и строится.
– Много на вашей памяти талантливых ребят, которые свернули направо или налево?
– Случалось, конечно, вот 1992 года у нас парень был. Фамилию я называть не хочу. Суперталантливый, в сборную привлекали, но свой талант этот юноша разбазарил и дальше СКА-2 не ушел. Год-два отыграл и закончил. Даже до Высшей лиги не дошел.
– Свою первую зарплату в хоккее помните?
– Конечно. 1993 год. Предсезонная подготовка, заключил контракт – взяли на работу в хоккейный клуб армии. Конечно, было приятно, когда ходил голодным студентом, что деньги появились. Наверное, зарплата в те годы выходила небольшая, но на премию можно было нормально пожить.
– Как вообще получилось, что вы из заполярного Норильска оказались в СКА?
– Если честно, то я никогда даже не загадывал, что в СКА буду играть. В свое время поступил в институт, вместе со мной учились ребята, выступавшие за СКА, – Паша Климантович, Сергей Таранец.
Я по их совету пришел на просмотр в молодежную команду СКА, которую возглавлял тогда Сергей Цветков. Он посмотрел меня на льду и в зале, сказал: подходишь, давай!
Затем уже при Викторе Васильевиче Кузьмине в СКА-2 в первую поездку поехал по маршруту Кирово-Чепецк – Глазов. А через полтора сезона, в 1993 году, Борис Петрович пригласил уже в главную армейскую команду.
– Наверное, немногие бы поверили, что можно пробиться из Норильска в СКА?
– Нет, и раньше были прецеденты, ребята из Норильска переезжали играть в Питер. Паша Пашкевич выступал за «Ижорец». Еще один паренек привлекался в СКА. Но в целом, конечно, спасибо Цветкову, что не отфутболил меня, а дал шанс.
– Первое знакомство с Михайловым помните?
– Конечно, это был сезон 1992/93. Весенний турнир на призы «Ленинградской правды». Мы под флагом сборной Санкт-Петербурга выступали. Тогда и познакомился. Борис Петрович был настолько авторитетный, что сердце замирало, когда общались. По первости он, может, и не был таким строгим, но все-таки был достаточно суровым мужчиной. Суровым, но справедливым! А для меня – это тренер, который дал мне шанс заиграть в большой хоккей, на уровне СКА. Поверил в меня, и я ему сильно благодарен. И при каждой встрече, когда в Москве его встречаю, стараюсь это высказать.
– Пытались вас какие-то клубы, более богатые, перехватить?
– Нет, я, честно говоря, никогда не задумывался об уходе из СКА, меня все устраивало. Тем более что был военнослужащим, капитаном Российской армии.
– Какие обязанности возлагались?
– Нет, просто носил офицерские погоны.
– Пенсию получаете военную?
– Стажа не хватило (вздыхает).
– На военные сборы ни разу не призывали? Раньше игроков ЦСКА и СКА пугали, что если будешь плохо играть, поедешь служить куда-нибудь на Дальний Восток или в Сибирь.
– В 1990-х такого уже не встречалось. Только слышал подобные истории от старшего поколения, когда «штрафники» ехали играть в Мурманскую область, в «Звезду» (Оленегорск). У нас «провинившихся», кто оказывался не в фаворе, отправляли в СКА-2. Сам несколько раз попадал в опалу (смеется). Свою повинность там отбудешь кровью, то есть игрой, вину смоешь и обратно!
– Хотя вас, наверное, после Норильска никакой Сибирью было не испугать?
– Все равно после красот Петербурга ехать в Оленегорск не хотелось (улыбается).