– Расскажите о восстановлении шпиля Петропавловского собора...

– В годы блокады группа промышленных альпинистов, в составе которой был почетный гражданин Санкт-Петербурга, легендарный Михаил Бобров, поднималась на шпиль Петропавловской крепости, чтобы замаскировать его, таким образом лишив немцев ориентиров для ведения артиллерийского огня. Золото было закрашено серой краской, которой обычно красили корабли.

После войны многое предстояло восстановить. В частности, вернуть шпилю его позолоту. Город залечивал раны не один год. В 1958 году я, как сотрудник Ленинградских художественно-промышленных реставрационных мастерских при Ленгорисполкоме, был включен в состав бригады, которая без страховки поднималась на леса, установленные вокруг шпиля Петропавловского собора, чтобы снять с него маскировочное покрытие и подготовить к новому золочению. Сначала велись черновые работы: обломками круговых камней с точильных станков мы убирали остатки краски и окиси меди (к слову, во время этих работ я получил отравление медной пылью). Фигуру ангела со шпиля сняли и по частям бережно опустили на землю, где позолотчики покрыли ее сначала лаком, а потом золотом.

С земли не видно, но шпиль все время находится в движении, его шатает с амплитудой почти в полтора метра. А какие тогда были ветра и холод! Несмотря на опасность проведения этих работ, все прошло без происшествий, чего нельзя сказать о реставрации дворца Белосельских-Белозерских, где я чуть не погиб. По-своему это трагикомичная ситуация.

На крыше дворца установлены массивные урны, увенчанные декоративными элементами, изображающими пламя. Как-то после дождя я вышел на крышу с одной из таких плит, чтобы вернуть ее на законное место после реставрации, и тут, жалобно скрипнув, мои новенькие ботинки, словно лыжи на крутом склоне, понесли меня к самому краю. В итоге я буквально завис над Невским проспектом, прижимая к себе драгоценную плиту, а внизу спокойно гуляли люди, даже не догадываясь о драме, разыгравшейся над их головами.

– Вы много сил отдали восстановлению Екатерининского дворца в Пушкине. С чем приходилось работать?

– Мне выпала честь восстанавливать убранство главной парадной лестницы дворца, лепнину стен и зеркальные рамы в несколько метров высотой.
Как раз в это время происходила замена деревянных перекрытий над Тронным залом Екатерининского дворца. Деревянные конструкции, сильно пострадавшие в военное время и подлежавшие замене, с помощью тяжелого грузового вертолета переносились на площадку рядом с дворцом. Хоть и пострадавшая от войны, это была благородная, выдержанная временем древесина, и за ней специально приезжали консерваторские мастера, чтобы дать ей новую жизнь: ценное дерево шло на создание уникальных музыкальных инструментов.

Буквально по крупицам пришлось собирать ряд элементов галереи, ведущей к Тронному залу. Помню, как воссоздавал одну из колонн в императорской спальне. Позднее экскурсоводы, рассказывающие о дворце и его реставрации, попросили показать эту колонну. Сам смог найти ее, только приложившись щекой: внешне моя колонна ничем не отличалась от оригинальных, только прикоснувшись к ней, можно было заметить, что она немного теплее. Мне удалось подобрать практически идеальный исторический материал. Много лет на международном уровне спорят, можно ли применять современные технологии и материалы в реставрации. Я сторонник методики, когда архитектурные ансамбли восстанавливаются из тех же материалов, из которых были созданы изначально. Скажем, при реставрации Монплезира в Петергофе терли старый кирпич для воссоздания старинной кирпичной кладки и элементов дворца, чтобы сохранить его исторический облик и дух.

– Как воссоздавали облик утраченных в войну элементов убранства дворца?

– Вместе с главным архитектором проекта по восстановлению дворцово-паркового ансамбля Царского Села Александром Кедринским мы часами напролет изучали старинные фотографии и эскизы, стараясь по глубине теней наиболее точно определить особенности того или иного фрагмента. Надо пояснить, что от некоторых украшений оставалась лишь горстка обломков…

Приходилось осваивать и новые виды работ: отливку, кузнечное дело, сварку – одной лепкой не обойдешься. Каждый раз искать кузнеца или сварщика времени нет, приходится все делать самому.

Работы для реставраторов хватает и сегодня. Надеюсь, жители и гости Северной столицы по достоинству оценивают наш труд, когда наслаждаются удивительными дворцами и театрами города, интерьеры многих из которых пришлось собирать буквально из осколков и пыли.