Признаюсь, что из всего чеховского драматургического наследия я менее всего ею восхищался, считая ее типичным воплощением идеи повести того же автора под названием «Скучная история». Но показанные в середине дня в течение одной недели пять (!) сценических версий «Дяди Вани» перевернули мое представление о пьесе.

Когда-то на театроведческом факультете мы усвоили железное правило: гениальность драматургического сочинения определяется количеством версий, которые могут сотворить с ним разные режиссеры. Телевидение продемонстрировало справедливость этого правила в отношении «Дяди Вани». Фишка чеховского цикла состояла в том, что телеверсии демонстрировались подряд. То есть не успел ты остыть и прийти в себя от одного спектакля, как на следующий день был другой, совершенно непохожий на предыдущий.

Все началось с телефильма 1986 года, который создал сам Георгий Товстоногов с артистами его БДТ. По контрасту затем последовала версия Андрона Кончаловского (2010), которую он поставил в Театре имени Моссовета, будто споря с собственной киноверсией пьесы полувековой давности.
Дальше – больше. Третьим по счету оказался «Дядя Ваня» Римаса Туминаса, поставленный в Театре имени Вахтангова и записанный в том же 2010 году.

На этом фоне «Дядя Ваня» Льва Додина и артистов его Малого драматического театра, записанный в 2009 году, кажется почти эталоном интерпретации канонического драматургического текста.

Заключительным аккордом стала версия театра под руководством Олега Табакова, поставленная Миндаугасом Карбаускисом и записанная в 2007 году. Причем сам худрук сыграл в этом спектакле… профессора Серебрякова.

Вот такой вот получился телефестиваль одной пьесы. И вовсе не обязательно отправляться в Москву, чтобы к тебе в гости пожаловала целая компания театральных «дядей Вань». Телевидение в данном случае оказалось благородным модератором подобных приятных свиданий.