- 14 мая исполнилось 12 лет со дня завоевания «Зенитом» Кубка УЕФА. О каких нюансах матча с «Глазго Рейнджерс» еще не знают петербургские болельщики?

- О, мне кажется, об этой игре уже все известно! Не скажу, что у нас была какая-то особая подготовка. Это финал, один единственный матч, в котором на первый план выходят эмоции и умение отдать все силы для победы. Никаких накачек и инструкций от тренерского штаба и руководства не было – только предельная концентрация.

- Можно ли сказать, что игра шла до гола?

- Мы прекрасно понимали, насколько важен первый забитый мяч, знали, что «Рейнджерс» забивал немного, проходил предыдущие стадии благодаря голам на чужом поле, а у «Фиорентины» и вовсе выиграл лишь в серии пенальти. И когда Игорь Денисов открыл счет, мы почувствовали еще больше уверенности в своих силах! Плюс получали важнейшее психологическое преимущество: до финального свистка оставалось минут 20, худшее, что могло произойти, – ответный гол и дополнительное время. Ну а окончательно мы поверили в победу, конечно, уже после мяча Константина Зырянова.

- При счете 1:0 был момент, когда вы спасли ворота «Зенита».

- Честно говоря, плохо помню тот эпизод: то ли я заблокировал удар, то ли выбил мяч, сложно сказать, надо будет пересмотреть. Вообще, сезон 2008 года вспоминать очень приятно: победа в Кубке УЕФА, выигрыш Суперкубка Европы. У нас сложился отличный коллектив, на поле все получалось, травм не было, настроение отличное – как ни играй, все равно выигрываешь!

- Итак, «Зенит» выигрывает Кубок УЕФА. Могли бы вы сравнить свои ощущения после победы над «Сатурном», принесшей команде золотые медали, и в Манчестере?

- Вы знаете, сравнивать игру в Раменском и финал Кубка УЕФА не совсем правильно. Выиграть еврокубок дано не каждому футболисту в карьере, поэтому чемпионат страны и финал международного турнира – несравнимые вещи. Если говорить о личных переживаниях, то, конечно, когда забиваешь мяч в решающем матче за чемпионство, то ценишь этот момент и помнишь его очень долго. Поэтому, наверно, мои личные переживания чуть-чуть, самую малость, более яркие от Раменского.

- Почему у вас, стабильного игрока основного состава при Властимиле Петржеле и Дике Адвокате, не получилось закрепиться в основе у Лучано Спаллетти?

- Когда пришел Спаллетти, у меня была травма колена, я долго лечился, два месяца не играл. Спаллетти стал доверять Томашу Губочану, я кое-как, с переменным успехом закончил сезон 2009 года. Потом мы встретились с главным тренером. Поговорили. Спаллетти честно сказал, что играть у него я не буду, поэтому, по его словам, если у меня появится предложение, мне лучше уйти. Что я и сделал, вернувшись в Чехию. Не скрою, покидать «Зенит» было очень грустно. В России я ко всему привык, любил Санкт-Петербург и команду и не исключаю, если бы «Зенит» возглавил другой тренер, с иными взглядами на мою роль, я, возможно, остался бы в Петербурге еще на какое-то время.

- Почему решили вернуться в Чехию?

- Это было осознанное и твердое решение: ни от конкурентов «Зенита», ни от европейских клубов предложений рассматривать даже не собирался. Но ощущения в последние дни в Петербурге, повторюсь, были невеселые.

- Как прошли заключительные годы карьеры в Чехии?

- В «Младе Болеслав» я немного разыгрался, поскольку до этого в «Зените» за полгода лишь пару раз ударил по мячу (грустно улыбается). Нет, серьезно – игровой тонус был полностью потерян, однако в Чехии сумел восстановить кондиции, почувствовал игровой ритм, выиграл Кубок страны. Потом перешел в «Богемианс», из которого приехал в «Зенит», в Праге провел еще полтора года. Увы, в 35 лет повредил крестообразные связки, после чего мог играть в футбол только в любительской лиге, рядом с домом, в клубе «Збузаны», с которым мы, кстати, вышли в третий дивизион. Честно признаюсь, в том возрасте я уже пытался прежде всего думать о близких, стремился превратить жизнь в один сплошной выходной и играть в футбол лишь в свое удовольствие. Я всю жизнь очень многим жертвовал ради футбола, пришло время забирать от футбола что-то свое.

- Почему, на ваш взгляд, вы задержались в «Зените» дольше других чешских ребят – Мареша, Кинцла, Горака, Флахбарта?

- Мне было сложнее адаптироваться в России, нежели другим ребятам. У них были семьи, я же жил в Петербурге один. Мне здорово помогли тренеры «Зенита»: сначала Властимил Петржела, приведший меня в «Зенит», затем Дик Адвокат, который доверял на поле и очень помог с контрактом. Наверно, эти факторы и помогли надолго задержаться в «Зените».

- Кто из ваших соотечественников мог играть в «Зените» столь же долго, как и вы?

- Наверно, Павел Мареш, но у него возникла та же ситуация с Адвокатом, как у меня со Спаллетти. Почему чешские ребята довольно быстро покинули «Зенит»? Видимо, не было нескольких важных моментов: доверия тренера, здоровья, регулярной игровой практики. Когда футболист не может играть в футбол, он уходит в другую команду. Это нормально.

- Чем вы сейчас занимаетесь?

- Мы приобрели дом недалеко от Аликанте, где проводим немало времени. В феврале заезжал в гости к «Зениту», когда они проводили сбор в Испании. Смотрю футбол, вспоминаю Петербург. У меня все хорошо!