– Андрей, расскажите, как проходит ваша самоизоляция.

– Мы всей семьей сидим на даче, а я раз в неделю приезжаю в город по делам. Думаю, что, как и многих, меня на самоизоляции гнетет главный вопрос: когда это закончится? И, хоть на даче дети и могут выходить гулять во двор, домик у нас все же достаточно маленький и все мы находимся в замкнутом пространстве. Это, конечно, напрягает. Но мы стараемся с пониманием относиться друг к другу и не поддаваться негативным чувствам.

– А чем вы занимаете свое свободное время?

– Если честно, я обратил внимание, что, даже когда я дома, времени недостаточно. Казалось бы, сейчас у всех его много, но, когда ты понимаешь, сколько у тебя недоделок по жизни, времени катастрофически не хватает. Поэтому так важно распределить свои силы и не тратить время зря: когда я делаю зарядку, когда занимаюсь делами, когда – детьми, когда – собой: вдохновляюсь, читаю и смотрю кино. Планирование необходимо, потому что сложившаяся ситуация расслабляет и вгоняет в еще большую апатию. 

– Вы наверняка слышали, что вашего коллегу актера и музыканта Максима Леонидова недавно задержали за нарушение режима самоизоляции…

– Конечно, это грустно и обидно. Я знаю, где Максим живет, – там в нескольких метрах от дома начинается лесопарк, без каких-то заборов и ограждений. И Максим, видимо, просто там гулял. Мне эта ситуация кажется абсурдной. Я понимаю, что в сложившейся ситуации нужно контролировать жителей, устанавливать какие-то рамки для их же безопасности. Но наш менталитет все-таки делает свое дело. Люди гуляли в этом парке, абсолютно ни с кем не контактируя. Но их задержали, загнали в один автобус и увезли в отделение, нарушив тем самым все возможные меры предосторожности. Вот это непредусмотрительное российское усердие, конечно, огорчает.

– Перейдем к теме творчества: у вас был опыт в качестве уличного артиста, верно?

– Да, это было прекрасное время. По сути ведь весь европейский театр, в том числе тот, каким он дошел до нас, вышел с улиц. Задача была простая: выйти на площадь, рассказать интересную историю, привлечь внимание, и тогда зрители будут бросать монеты. Была важна интересная история и то, как интересные артисты эту историю разыграют. Та уличная культура, которую я застал и которая сейчас, боюсь, уже исчезла, была удивительной. В этом был вызов – сможешь ты удержать внимание зрителя или нет. Было страшно интересно, и я до сих пор хочу еще раз попробовать сыграть, как это модно сейчас говорить, иммерсивный спектакль.

– На ваш взгляд, это полезный навык для артиста?

– Я думаю, что многим молодым актерам не мешает попробовать себя в уличном театре. Конечно, у всех разная психофизика и внутренняя готовность к тому или иному театру. Но уличный театр – это очень жесткий вид тренинга и проверки своих физических и эмоциональных возможностей. Не факт, что это нужно всем, но мне кажется, многим было бы интересно проверить себя.

– Вы служили в очень известных петербургских театрах – ТЮЗ, БДТ. Есть тяга вернуться?

– Я бы очень хотел вернуться в так называемый репертуарный театр. Там ты как будто заплываешь на некую подводную лодку и уходишь в это с головой. В таких театрах есть своя специфика репетиций, и я по ней очень скучаю. Сейчас во многих репертуарных театрах большинство артистов – приглашенные. Труппа мощная, но сборная. Это, конечно, накладывает свой отпечаток.

Все-таки в совместных проектах, где артисты собираются из разных театров, я чувствую себя иначе. Для меня классический игровой театр – это когда на сцене встретились артисты и между ними происходит какое-то действие, что-то, что привлекает зрителей. Между актерами должна быть химия.

– Вы также являетесь создателем нескольких мюзиклов. Много ли зрителей у этого жанра?

– Мюзиклы в Петербурге полюбили не так давно. Этот жанр произрастал долго, потому что не было хороших примеров. Их и до сих пор немного. Это связано с тем, что оригинальных русских мюзиклов почти нет, а возможность брать хорошие версии американских или каких-то еще мюзиклов, покупать лицензии, а потом еще поставить качественно у нас не всегда есть. Вторая проблема – у нас долгое время не было артистов, которые могли бы в этом жанре петь, играть и танцевать. Сейчас этот жанр стал раскрываться, потому что за последние десять лет взросло целое поколение артистов, которые научились благодаря разным мюзиклам. Поэтому те всплески, которые были, например, в Театре музыкальной комедии – а сейчас это главный флагман мюзиклов в Петербурге, – сделали свое дело, и сейчас мы имеем хорошие результаты.

– А что вам все-таки ближе – режиссерское кресло, театр, кино или телевидение?

– Я – актер театра, и, как говорят зрители, очень хороший актер. Там я чувствую себя как рыба в воде в разных жанрах – и в драме, и в комедии. Кино – территория для меня все-таки неосвоенная. А как режиссер я просто делаю тот театр, которого мне не хватает самому – как зрителю и как актеру.

– Сейчас вы работаете над своей первой полнометражной картиной «Клоун – это я!» – на какой стадии съемки?

– Мы только недавно их закончили. Это кино о моей любви к старому театру и об уходящем поколении артистов. Можно обсуждать, каким был театр раньше, хорошие ли были артисты, но таких уже не будет. Такой чувственности и трепетности я давно не видел у молодых актеров. Время сейчас другое – оно агрессивное, очень сухое, документальное. И поэтому играют все так же. Я не знаю, плохо это или хорошо. Но я скучаю по старой школе. Поэтому фильм – это мой манифест уходящему поколению. 

Говорить о дате премьеры пока сложно, потому что сейчас все откладывается. Сначала мы хотим поездить по фестивалям, но я также очень хочу, чтобы кино дошло до зрителя. Думаю, что оно больше для поколения от 40 и выше. Но пока его никто не видел, поэтому не знаю, всем ли будет интересна такая театральная тема. Но кино получилось трепетное, чувственное, смешное.

Кстати, изначально фильм должен был быть короткометражным, но съемочная группа так вдохновилась темой, что было принято решение доснять картину.

– Андрей, есть ли у вас сейчас еще какие-то новые проекты?

– Я очень боюсь сглазить, поэтому пока даже не буду говорить названия, но затеваю некий интернет-спектакль. Это такая новая форма: мы будем разыгрывать историю онлайн с живой музыкой, живыми актерами, с анимацией и вокальными номерами. Такой, знаете, интерактивный спектакль. Я бы даже сказал, сериал, потому что играть мы будем частями. Если все сложится хорошо, то премьера состоится в конце мая. А трансляция будет доступна не только в Москве и Петербурге, но и еще в 11 городах России.

Сюжет создан по мотивам произведения Гёте «Фауст». Зрители даже смогут принять участие в спектакле и моделировать происходящее.

Но это будет в конце месяца, а в начале мы планируем снять сериал, посвященный самоизоляции. В Москве уже запустили несколько версий проекта, но у нас он будет про любовь, отношения мужчин и женщин. Такой микрокиносериал.

– Вы родились на Украине, а какие у вас отношения с Северной столицей? Каково самое яркое воспоминание о Петербурге 1990-х годов?

– У меня очень много ярких воспоминаний об этом городе, хотя годы были непростые. Я помню, как впервые утром приехал на Витебский вокзал и вышел на петербургские улицы. Город для меня выглядел как какая-то декорация и я долго к нему привыкал. По сей день Петербург меня вдохновляет. Я очень люблю гулять по Итальянской улице, возле Русского музея и выходить к Спасу на Крови. Там, конечно, многолюдно, но это место для меня особенное.

– Что сделаете первым делом, когда самоизоляция закончится?

– Наверное, мы всей семьей пойдем гулять по городу. И после самоизоляции так сделают большинство петербуржцев, поэтому на улицах будет царить особенная, ни на что не похожая атмосфера. А потом я соберу друзей у себя дома и мы посмотрим мое кино.