Экспедиция «Антарктида. В кильватере первооткрывателей» повторила маршрут великих русских мореплавателей, первооткрывателей шестого континента Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева. Кругосветная экспедиция яхты «Елизавета» организована в несколько этапов. Первый – от Красноярска до Санкт-Петербурга по Енисею, северным морям и Беломорско-Балтийскому каналу – путешественники прошли в 2017 году. После модернизации яхты в Санкт-Петербурге в августе 2019 года был пройден второй этап по Балтике, через Европу. Третий – Атлантика. На каждом из этапов в экипаже «Елизаветы» – курсанты Государственного университета морского и речного флота имени адмирала С.О. Макарова. Организатором кругосветной экспедиции и капитаном судна является выпускник «Макаровки» Алексей Логинов, член попечительского совета Университета, вице-президент межрегиональной общественной организации «Ассоциация полярников», член Русского Географического Общества.

Наиболее сложный и увлекательный Антарктический этап прошли с Алексеем Логиновым "макаровцы": проректор Игорь Диденко, руководитель плавательной практики курсантов Сергей Савельев, курсанты Даниил Некрут и Тимофей Полозняк, слушатель курсов яхтенных рулевых Максим Хромцов. С моряками, неся наравне ходовую вахту, прошли этап предприниматели Александр Сельков, Дмитрий Дедюхин и Павел Павлов.

– Как вы присоединились к антарктическому этапу экспедиции?

– В самом южном порту Земли – аргентинском городе Ушуая – мы присоединились к членам экипажа «Елизаветы», чтобы пройти антарктический этап. Нам предстояло пройти пролив Дрейка, как известно, он считается самым опасным и трудным для мореплавания. Там практически нет судоходства. Как правило, через него проходят суда либо идущие с какими-то научными целями, либо туристические лайнеры, которые, впрочем, в высокие широты не заходят. При этом каждый моряк считает честью пройти проливом Дрейка и обогнуть мыс Горн. Уверен, что для курсантов этот переход стал не только суровым испытанием, но и хорошей практикой и возможностью испытать свои силы в море.

В Ушуаю из Атлантики яхта пришла со сломанным гиком и двумя порванными парусами, с неполадками в электрической сети и бортовой электронике. Учитывая шквальные порывы ветра, в походе уделяешь особое внимание парусам. После непродолжительного ремонта мы взяли курс на остров Кинг-Джордж, Антарктиду.

Из порта «Елизавету» провожали наши соотечественники, живущие в Аргентине. Выходили под «Прощание Славянки».

– Расскажите о трудностях морского перехода.

– Из Ушуаи в Антарктиду мы шли 5,5 суток, возвращались 8,5 суток. В тех водах погода совершенно непредсказуема. В течение дня направление и сила ветра может меняться несколько раз. Нам удалось пообщаться с военными штурманами Армады Аргентины, это Военно-морские силы, которые рассказали, что получают информацию о погоде из нескольких авторитетных источников. На основании этой информации моделируют возможное развитие ситуации. Но даже тогда природа приносит свои сюрпризы.

Еще когда мы только отправлялись в экспедицию, многие представляли судно, на котором мы идем, как большой белоснежный корабль, оснащенный по последнему слову техники, по палубе которого можно неторопливо прогуливаться в тапочках. В действительности же «Елизавета» – это небольшое спортивное парусное судно 17-и метров длиной и 3,5 метров шириной. Это гремящий дизель, стойкий запах солярки и машинного масла, капельные течи, условный комфорт в плане обитаемости. Добавьте к этому волны высотой с четырехэтажный дом, и поверьте, я не преувеличиваю. А высота борта яхты над ватерлинией всего каких-то 40 см. Крен в 35 градусов? Ветер 30-40 узлов? Рабочая обыденная обстановка. Вот тебе и тапочки…

К чести курсантов скажу, что они достойно показали себя в деле. Уже по возвращении я спросил у них, было ли страшно в море? Даниил сказал, что в пределах допустимого, а Тимофей ответил, что страшно было, но только не во время вахты, когда ты полностью поглощен управлением судном. Ребята наравне со всеми несли ходовую вахту, управляя яхтой.

– Как преодолевали шторма?

– В штормовых условиях ты просыпаешься и заступаешь на четырехчасовую вахту. Как сменился, поел и спать, потому что другой возможности отдохнуть может и не быть. И лишь когда стихия ненадолго утихала, появлялось время сыграть в шахматы или снять на камеру окружающие нас красоты.

Иногда меня спрашивают, а почему на всех фотографиях и видеокадрах такой спокойный океан, мол, повезло с погодой? Приходится пояснять, что во время шторма все усилия экипажа сосредоточены на обеспечении безопасного движения судна. Каждый знает свое дело, и должен сделать все четко, чтобы не допустить угрозы жизни судна и его команды. Наверное, находясь на палубе круизного лайнера, в 15-30 метрах над уровнем воды, можно через иллюминатор снять буйство стихии. А когда тебя от моря практически ничего не отделяет, протяни руку – и вот он, океан, там, поверьте, ни желания, ни возможности снимать нет.

К слову, одновременно с «Елизаветой» из Петербурга выходили яхты «Ксанаду» и «Сибирь». В настоящее время «Сибирь» находится в Антарктиде и по техническим причинам не может самостоятельно вернуться к Южной Америке. В свою очередь «Ксанаду» трижды безуспешно пыталась выйти в пролив Дрейка и в конце концов от похода в Антарктиду вынуждена была отказаться.

– Какие остались впечатления от визита на антарктическую станцию «Беллинсгаузен»? 

– Нас тепло встретили наши коллеги и выпускники! Именно так, ведь начальником российской антарктической станции оказался тоже наш выпускник – "макаровец" Виктор Веледин! Прибыв на материк, мы подняли флаг университета. Передали икону Святого праведного Иоанна Кронштадтского по благословению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Варсонофия настоятелю церкви Святой Троицы в Антарктиде отцу Палладию, к слову, сотруднику станции. А также передали на вечное хранение персоналу станции выставку детского рисунка «Дети и море» художественной школы Кронштадта. 

Пообщались с сотрудниками станции. Если чилийские исследователи могут легко сменяться самолетом в силу близкого расположения страны, то наши экспедиции меняются раз в год, когда приходит судно снабжения. Впрочем, жизнь на станции кипит, а для общения с Большой Землей есть довольно быстрый интернет. На станции нам рассказали, что летом в Антарктике появились комары, чего раньше никогда не было. Активное освоение и исследование Антарктики оставляет свой след. Судно постояло в одном порту, потом в другом, вероятно, так комары и оказались в новой для себя экосистеме. 

Отмечу, что через два десятилетия истекает срок действия Полярного кодекса о статусе Антарктиды. Но мы своими глазами видели, что материк сейчас является предметом активных изысканий, и не только стран, географически расположенных рядом или давно занимающихся исследованиями. Например, там построены и активно развиваются и функционируют корейская и китайская станции. 

– Будут ли организовываться новые дальние экспедиции для курсантов? 

– Проблема современной отечественной образовательной отрасли в том, что у крупных университетов, готовящих специалистов по морскому делу, нет собственных судов, способных осуществлять такого рода экспедиции. Конечно, у ФГУП «Росморпорт» есть учебное парусное судно «Мир», на котором наши курсанты проходят морскую практику. Однако нам приходится подстраиваться под планы «Росморпорта» и сопоставлять желаемое с тем финансовым обеспечением, которое выделяется государством в объеме государственного задания на подготовку специалистов морского дела. Скажем, в Кейптауне, университет вынужден будет потратить на перелет 120 курсантов сумму, превосходящую затраты на организацию самой практики. 

Мы готовим не только судоводителей и судомеханников, но и специалистов в области логистики, портовых технологий и портовой техники, морского права, гидротехнического строительства. В университете издавна успешно функционирует арктический факультет. Думаю, все понимают, что внимание мирового сообщества и правительства страны, в частности, сейчас сосредоточено на освоении Арктики и ее ресурсов. Антарктика же широкой общественности представляется чем-то далеким, малоизученным и малоинтересным. В действительности, если Арктика – это ледяной панцирь Северного полюса, то Антарктика – континент, скрывающий множество загадок и, не сомневаюсь, имеющий принципиальное значение для здоровья нашей планеты. Конечно же, руководству университета хотелось бы организовывать дальние экспедиции для своих курсантов. И в своих планах мы опираемся на поддержку ректора Сергея Барышникова. 

– Морская практика больше учеба или флотская романтика? 

– Находясь на маленьком спортивном судне в океане, один на один со стихией, парень поймет, его это дело или нет. Решит, ту ли выбрал профессию для себя. Если море в тягость, не выдерживает по состоянию здоровья, как говорят моряки, «не прикачался», наверное, лучше сменить профессию. Поэтому мы стараемся организовать морскую практику на первом или втором курсе, чтобы ребята хлебнули настоящей морской работы. Все остальное: белые пароходы, красивая форма, порты экзотических стран – не более чем картинка, не имеющая ничего общества с реальной ежедневной работой в море. Такие походы обращают к первоисточнику – вот ты, твое судно и безграничный океан.

В своих условиях, в Финском заливе и Балтийском море, университет активно развивает яхтинг. У нас сформирована небольшая, но, тем не менее, серьезная флотилия малых спортивных парусных судов. Даже за пределами формальной практики, наши курсанты участвуют во всех соревнованиях по яхтенному спорту. 

Самое известное наше спортивное парусное судно – яхта «Акела» под командованием капитана-наставника Алексея Чугурова участвует во всех международных парусных регатах. Условия работы на этой яхте исключительно жесткие, судно гоночное. 

К чести университета и ректора – Сергея Барышникова, принять решение направить в Антарктиду на маленькой яхте своих сотрудников и курсантов – это большое мужество и решимость руководителя. После похода спросил у курсантов, готовы ли они сегодня отдохнуть и завтра снова отправиться в экспедицию, ребята ответили, что да, готовы и горят желанием.