Мекка петербургского дрифтинга находится в просторном ангаре, затерянном среди гаражей на Ириновском проспекте города. Здесь конструируют и фактически вручную собирают уникальные гиперкары «Фланкер».

«У нас есть конструкторское бюро из двух человек. Все сделано в Петербурге. Двигатели есть разные – большие, маленькие, какие угодно – российские, американские», – рассказывает Сергей Кабаргин и с гордостью демонстрирует уникальный автомобиль.

«Что касается дизайна, то есть одна датская компания, которая выпускает гиперкары. Мы готовили с ними совместный проект, по которому я для них должен был сделать машину с мотором спереди. Мы договорились, шли долго по этой дороге, но когда все практически было готово, там сменилась команда, поменялась стратегия, и нам пришлось выпустить свой автомобиль с большими изменениями. И назвать его «Фланкер». 

– Почему именно так? – спрашиваем мы.

– Наша петербургская команда по дрифтингу называется Evil Empire. В свое время примерно так, осью зла, Рейган назвал СССР. Мы решили, что не будем менять традиции. Я посмотрел, как НАТО называет наши боевые самолеты. Так вот, СУ-27 и СУ-37 называют как раз «Фланкерами» – «заходящими сбоку». А поскольку автомобиль изначально имеет две философии – колесо и дрифт, то мы так его и назвали, – рассказывает Кабаргин.

«Договориться с ГИБДД было проще всего» 

В начале декабря прошлого года на YouTube-канале Кабаргина появилось впечатляющее видео парного дрифта в самых узнаваемых исторических локациях Петербурга. За два месяца оно набрало уже почти 1,5 миллиона просмотров. Как удалось организовать такие эффектные гонки по самому центру города, перекрыв ключевые магистрали?

«Договориться с ГИБДД было проще всего. Начинать надо было с ФСО, ведь у них есть четкое расписание всех праздников. После этого добро должна дать городская администрация, и уже последними дают разрешение в ГИБДД. А при наличии всех подписей это сделать несложно, – объясняет гонщик. – Накануне съемок о перекрытии города говорили по радио, в навигаторе ставили «точки», чтобы были видны закрытые участки. Подготовка была очень мощная. Включая МЧС и медиков. Дороги перекрывали помимо дорожных полицейских 40 маршалов, потому что люди, особенно туристы, бывают неадекватными».

Основным аргументом на всех этапах переговоров о перекрытии на два часа центральных улиц Петербурга, по словам Сергея Кабаргина, был… хайп.

«У нас есть первое видео с одиночным дрифтом, оно собрало 3,5 миллиона просмотров, было много комментариев от иностранцев. То есть для самого Питера это был хайповый проект. Через спорт можно было показать город, его красоту, сделать это в таком драйве. И у нас тогда все удачно получилось, не было проблем с организацией, поэтому подписались и на второй раз», – рассказывает Сергей.

«К нам часто обращаются те или иные организации с просьбой перекрыть городские дороги. Например, съемки фильма или еще какие-то события. Мы рассматриваем обращение и, если это возможно, перекрываем движение. Особенно часто это бывает летом, – пояснили «ПД» в Комитете по развитию транспортной инфраструктуры Санкт-Петербурга. – Отказываем мы довольно редко. Но если это может нанести сильный урон движению в городе, то мы можем выставить определенные условия, назначить какое-то определенное время».

Парный дрифт – как фигурное катание 

Очень долгое время дрифтинг был нелегальным – модный спорт, который не признавала Международная автомобильная федерация (ФИА). Но в позапрошлом году ФИА наконец признала его, начались мировые соревнования.

«Есть три основные серии в мире – американцы в лидерах, мы вторые, японцы третьи. А вообще, дрифтинг зародился именно в Японии. Американцы потом подхватили, у них все зрелищное очень хорошо приживается. Потом подхватили и мы. В Америке на эти соревнования собираются до 50 тысяч зрителей, у нас – уже 20 тысяч! А на чемпионате мира наша российская команда уже два раза стала чемпионом мира, – говорит Кабаргин. – Более того, в России бьются иностранные гонщики, приезжают сюда, потому что у нас чемпионат очень значимый – и японцы, и американцы, я уже не говорю про белорусов и украинцев».

Профессиональный дрифт несложно спутать с классическими гонками вроде «Формулы-1», но Кабаргин уверенно рассказывает о принципиальных отличиях: «У нас фишка другая – мы управляем заносом. У нас, если ты выпрямился или не так боком встал, – это очень важные моменты. Этим мы и отличаемся от «прямоездящих». Если, например, сравнивать с горнолыжным спортом, то там есть слалом, гигантский слалом, а есть еще фристайл. У нас примерно так же, хотя у нас есть четкое задание на заезд. Тут, скорее, приходит на ум парное фигурное катание: надо чувствовать партнера и четко все повторять».

– Это мастерство оттачивается годами? 

– Есть таланты, у которых быстро все получается, а кто-то может и годами тренироваться. Когда мы снимали то самое видео в Петербурге, у нас было максимум три проезда на каждой перекрытой локации, и ты должен суметь все показать.

– Что оценивает жюри на соревнованиях, и какое оно? 

– Есть три судьи. Первый отвечает за стиль – насколько ты агрессивно едешь. Второй момент – это линия, где тебе ставят задачу, по каким точкам ты должен пройти. И третий судья отвечает за угол, под которым ты в этот момент шел. Ну и должна быть полная синхронность второго автомобиля.

– В России есть трассы для дрифтинга?

– Да, есть нижегородская трасса, трасса «Формулы-1» в Сочи отлично подходит, у нас есть трасса в Шушарах, а сейчас строится в Игоре. Там как раз этим летом будут соревнования. В принципе, любая гоночная трасса пригодна для того, чтобы мы показывали на ней свое мастерство.

Весь адреналин 

Сообщество дрифтеров в Петербурге велико: в официальной группе команды Evil Empire – более 100 тысяч участников.

«Да, это очень большая тусовка! Но есть профессионалы и непрофессионалы-стритрейсеры, достаточно известные», – рассказывает Сергей Кабаргин.

– Кстати, о стритрейсерах, которые донимают мирных горожан гонками на парковках торговых центов по ночам... Это начинающие дрифтеры?

– Да, это они! В свое время у нас была площадка, которую мы арендовали за городом, но потом у нас пропало финансирование, стало неинтересно. Таким ребятам нужно какое-то «пятно», где они могли бы тренироваться. Мы часто поднимали в городе эту проблему, но это, похоже, никого не интересует. Плюс вопрос: кто пойдет? Мне этого уже не надо, я на соревнованиях получаю весь адреналин. А у пацанов, которые начинают, нет денег, но есть маленькие тачки, которые они хотят где-то проверить. Особенно это зимой начинается – «Жигу» купил, разогнал до сотни, и давай на ней наяривать боком. На всех доступных площадках. А на «Жиге» зимой с минимальными затратами – это вообще пятибалльно!

Всем, кто серьезно подумывает о том, чтобы стать профессиональным дрифтером, Сергей Кабаргин советует обращаться к нему.

«У нас каждую неделю на канале в YouTube поднимали эти проблемы в свое время. А то, о чем вы сейчас говорите – представить площадку для дрифтинга, – это непродавливаемая ситуация. Город на это не пойдет, потому что нас считают хулиганами, это клеймо. Поэтому ребята так и будут «тарахтеть», потому что явление не остановить, а организовать все и сделать так, чтобы в городе не было шумно, должны власти – дать «точку», где можно крутить», – уверен Кабаргин.

«Фланкер» по цене «Ламборгини» 

Стоимость «Фланкера» Кабаргин точно назвать не может, но говорит, что цена машины превышает полмиллиона долларов.

«Все ручная работа, каждый винтик прикручивался руками. И сложно просчитать, столько это стоит: больше полумиллиона долларов. Но «Порш», «Феррари» или «Ламборгини» для кольцевых гонок столько и стоят. Ведь мы используем одни и те же технологии – коробки, амортизаторы, – подчеркивает гонщик. – Конкретно у нас есть свои наработки технологии подвески, чтобы машина и прямо и боком хорошо ездила. Этого не могут ни «Феррари», ни «Ламборгини». Я с детства мечтал о том, чтобы создать свой автомобиль. Потом начал «боком закладываться» и думать о том, что такого гиперкара нет. Решили создать его с нуля – свой уникальный проект».

На вопрос о том, не хотел ли бы он наладить серийное производство такого автомобиля, Кабаргин отрицательно качает головой.

«Серийное – нет, но я знаю человек десять, кто хотел бы купить «Фланкера». А мне это неинтересно, для меня это хобби. Я уже занимаюсь следующим проектом, тоже уникальным. Хочу попробовать сделать среднемоторный и заднемоторный автомобили, а также мелкосерийный самый быстрый в мире автомобиль», – говорит мужчина.

Содержать гиперкар тоже недешево. Мощность двигателя – от 800 до 1300 лошадиных сил, заправлять машину для гонок нужно спортивным бензином. Внушительные суммы уходят и на резину, ведь одного комплекта покрышек хватает на три проезда – на 90 секунд.

«На тот ролик в Петербурге у нас ушло 30 комплектов резины. На соревнованиях уходит только на тренировках до 60 комплектов. Мы просто покупаем на сезон сразу оптом тысячу «баллонов». Такую резину специально делают для дрифта», – добавляет Кабаргин.

– А у непрофессионалов колеса тоже так стираются? 

– Тут есть хитрости. Если машина не мощная, то на нее ставятся специальные китайские баллоны полупластмассовые, они скрипят, как говорим мы, профессионалы, «тошнят», без дыма, но живут долго. Стираются, но очень медленно.

Но зарабатывать на своем виде спорта даже у профессиональных гонщиков пока не получается – спонсоры не стремятся украсить своим логотипом капоты гиперкаров.

«Пока это не очень популярный спорт, он раньше вообще считался хулиганством. Сейчас как спонсор к нам пришел «Лукойл», сделал свою команду. А когда подтянутся «Газпром», «Роснефть», то есть профильные организации, которые выпускают бензин, масло, где вся профильная логистика должна складываться из того, что ты производишь, и там должна быть твоя реклама, то будет другое дело. «Газпром» не должен в футбол играть, «Газпром» должен поддерживать автоспорт. А у нас люди почему-то так не мыслят», – заключает наш собеседник.