– Юрий Михайлович, как вы познакомились с Анатолием Собчаком? 

– Анатолия Александровича я знаю очень давно, со студенческой скамьи. Он был куратором нашего курса, выступал оппонентом по моей дипломной работе. И у нас с ним сложились очень хорошие отношения. 

Когда я был заместителем председателя Ленинградской областной коллегии адвокатов, я привлекал Анатолия Собчака к чтению лекций. Тогда за это полагалось платить 12,5 рубля, а ему мы платили 25 за то, что у него все лекции были чрезвычайно интересные. Надо отдать ему должное, что, когда после него лекцию читал я, он всегда оставался и слушал. Ему это было интересно.

– Как вам работалось под его началом? 

– Когда Анатолий Собчак был избран мэром Санкт-Петербурга, он пригласил меня занять должность начальника Управления юстиции. Как глубоко демократично настроенный человек, он понимал, что все, связанное с правосудием, тоже требует реформирования. 

Сначала я отказался, потому что всю жизнь был адвокатом и не мыслил себя как чиновника. Но в конце концов согласился на его просьбу, поставив одно условие. Я сказал: «У меня никогда не было над собой начальников. Очень прошу вас. Я готов отдавать все свои силы, но не хочу, чтобы создавались ситуации, когда вы мне скажете: "Я начальник, ты подчиненный – делай без всяких рассуждений"». И надо отдать ему должное, он никогда от этого обещания не отступил.

– Расскажите, как он стал известным. 

– Как случилось, что Анатолий Александрович стал известен всему миру в одночасье, на гребне волны, порывов, в ожидании перемен, о которых так страстно пел Цой? 

Произошло это на Первом съезде народных депутатов СССР, когда слово попросил никому не известный депутат Собчак. Вышел на трибуну и впервые заговорил простым понятным человеческим языком о том, что наболело у миллионов советских граждан. Люди соглашались с каждым сказанным им словом.

Получается, что он выразил чаяния миллионов. С этого момента в нашей стране появился новый общественный деятель. Кстати, Собчака нужно воспринимать именно как общественного деятеля. Тогда очень многое будет понятно.

Следом была поездка в Тбилиси, после трагических событий, когда армейскими подразделениями при подавлении недовольства грузинского народа было применено излишнее насилие. И Анатолий Александрович совершенно честно сказал, что это преступление. Он открыто говорил о необходимости привлечения к ответственности генерала, который за это отвечал, кто отдавал незаконные, можно сказать, преступные приказы.

И это в очередной раз утвердило общественное мнение о нем как о человеке честном, бескомпромиссном, готовом идти на все ради истины, ради правды. Уже после этого о нем без преувеличения узнал весь мир.

– Но ведь Анатолию Собчаку не все удалось воплотить в жизнь… 

– Сейчас, когда прошло уже 30 лет, у многих такое впечатление, зря нас тогда все не устраивало. Очень многое было лучше, нежели сейчас. Но уж поверьте мне, Собчак в том, что мы имеем сейчас, в меньшей степени повинен, чем любой другой политик. 

Он не был главой государства, потому не мог принимать глобальных решений в масштабах страны. У него был определенный диапазон возможностей, и вот в нем он действовал прекрасно.

Люди хотели, чтобы перемены наступили вот сейчас, сразу, чтобы каждый мог почувствовать улучшение своей жизни. Но это не могло случиться за год, два или три. Шла кропотливая работа, закладывался фундамент.

Многие считали, что вот теперь ничего не мешает сделать так, чтобы жить мы стали прекрасно. Но сразу так не бывает.

– Расскажите про 1996-й год, когда Собчак проиграл на выборах губернатора Петербурга. Как создавалась ваша адвокатская коллегия? 

– Незадолго до выборов я пришел в кабинет к Владимиру Владимировичу Путину (тогда – первому заместителю Собчака и председателю Комитета по внешним связям. – Ред.). Мы тогда были оба члены правительства и называли друг друга на «ты». «Владимир Владимирович, ты знаешь, Собчак, конечно, выиграет. А не дай бог, он проиграет? Давайте тогда создадим коллегию адвокатов. Все мы юристы, все мы не самые последние люди в нашем городе». Тогда Владимир Владимирович сказал: «Хорошо, неплохая идея, запасной аэродром никогда не мешает». 

Самого Анатолия Александровича мы старались не травмировать разговорами о том, что он может проиграть. Но тем не менее это, увы, произошло. О тех ошибках, которые он допустил, он сам прекрасно написал. Честно написал, поскольку честность – это одно из его основных человеческих качеств.

Когда он немножко пришел в себя, я встретился с ним в Гуманитарном университете профсоюзов не Дне знаний и спросил, будем ли мы создавать коллегию. Он сказал, что да, будем.

– Какие черты Собчака хранит ваша адвокатская коллегия, названная его именем?

– Анатолий Александрович – человек очень увлекающийся. Когда он решил сделать коллегию адвокатов, он поставил одно условие: создавать коллегию на специализированной основе. Потому что адвокат не может знать буквально все – все отрасли права. Умным людям сразу понятно, что это профанация. Именно поэтому в нашей коллегии много разнообразных специализированных отделов. 

У нашей коллегии есть девиз, который в переводе с латыни означает: «Право – искусство добра и справедливости». Это Анатолий Александрович предложил. Представляете, какой он был романтик, в том числе и в области права!