– В чем специфика работы управления?

– В нашей зоне ответственности – 17 субъектов Федерации и расположенные на их территории железные дороги, порты, аэропорты. Географически мы выходим за пределы Северо-Западного округа. Это связано с тем, что деление происходит по железным дорогам.

Санкт-Петербург – наиболее густонаселенный субъект с развитой транспортной инфраструктурой, которому уделяется особое внимание.

Кроме того, в Северной столице сосредоточено много таможенных постов, которые также находятся под нашей юрисдикцией.

– Как решаются вопросы с безопасностью на железной дороге?

– В управлении создана рабочая группа по профилактике железнодорожного травматизма. Созданы карты, на которых мы отслеживаем количество происшествий, выделяя особо опасные места.

Прежде всего речь о так называемых «народных тропах», где нет железнодорожного перехода или есть, но не там, где это удобно людям. Скажем, в Петербурге есть перегон Лахта – Ольгино. В 2017 году в одном и том же месте на этом участке погибли семь человек. В связи с этим наше управление расследовало уголовное дело в отношении должностных лиц Октябрьской железной дороги. Они бездействовали, несмотря на сообщения о происшествиях на этом перегоне. В результате опасный участок, где каждый день люди перебирались через пути, рискуя жизнью, был оборудован необходимыми техническими средствами для безопасного перехода. Цена вопроса составила всего-то 100 тысяч рублей. После этого за весь 2018 год там не было ни одного происшествия. В прошлом году один факт все же имел место.

Проблема еще и в том, что множество переходов оборудовалось 20-30 лет назад, они банально устарели. Был какой-то поселок с населением в 20 тысяч человек, а сегодня он вырос до 50-100 тысяч, там по нормам уже должен быть двухуровневый оборудованный переход, но его нет. Нами ставится вопрос перед РЖД, чтобы провести ревизию таких объектов.

– Как складывается ситуация с водным транспортом?

– Наиболее часто тут возбуждаются дела по статье 238 УК РФ «оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности» против капитанов прогулочных судов.

Отмечу, что в 2019 году эта работа осложнилась решением пленума Верховного суда, который постановил, что необходимо доказать реальную опасность оказываемой услуги. Этим не преминули воспользоваться адвокаты подсудимых, что, впрочем, не помешало доказать вину нарушителей.

Приведу пример: у нас есть уголовное дело, возбужденное по факту происшествия с небольшим прогулочным катером. Вместимость судна – восемь человек, на его борту было соответствующее количество спасательных жилетов. А вот на борту находились девять человек. Когда капитан не справился с управлением и катер перевернулся, люди оказались в воде. Один человек погиб, это был пассажир, которому не хватило жилета. Казалось бы, ну нет жилета, чего такого – мелочь, но человеку эта мелочь стоила жизни. Была ли опасна эта услуга?

За 2 года по Северо-Западу суд вынес порядка 50 обвинительных приговоров по уголовным делам данной категории.

Отмечу, что эти дела имеют еще и профилактическое воздействие. Когда капитана привлекают за подобные нарушения к административной ответственности, он платит штраф несколько тысяч рублей и продолжает работать с нарушениями. Другое дело – уголовная ответственность: такая перспектива заставляет многих задуматься и заранее исправить все упущения.

– Вы упоминали о контроле таможенных постов…

– В конце прошлого года мы провели совместную операцию со Службой противодействия коррупции Северо-Западного таможенного управления. Возбуждено уголовное дело по факту контрабанды культурных ценностей через Шкиперский таможенный пост. В коррупционной схеме были задействованы не только рядовые сотрудники поста, но и его руководство.

Контрабанда была поставлена на поток. Пока одни обеспечивали беспрепятственную перевозку грузов через границу, другие занимались оформлением документов, закрывая глаза на очевидные нарушения. Контрабандисты зарабатывали на ввозе в Россию культурных ценностей – речь о сотнях артефактов стоимостью в миллионы рублей.

Схема довольна проста. Заключение о том, что груз представляет культурную ценность, дает независимый лицензированный эксперт. В данном случае он был в сговоре с сотрудниками таможенного поста. Скажем, идет груз дорогостоящей мебели из красного дерева, если эксперт дает заключение, что эти предметы представляют культурную ценность, при ввозе в Россию такой груз освобождается от таможенных пошлин.

– К слову о культурных ценностях: в конце прошлого года управление передало в Русский музей изъятую у контрабандистов картину. Какова судьба контрабандистов?

– Следствием установлено, что в мае 2018 года двое граждан КНР, следуя на посадку на рейс Санкт-Петербург – Пекин, скрыли среди своего багажа несколько картин, являющихся культурными ценностями. Одна из них, «Портрет женщины с гранатовым кулоном» художника Бориса Иогансона, представляет собой особую ценность.

По этому делу двое граждан КНР были признаны виновными в контрабанде культурных ценностей. Суд назначил обоим наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года в колонии общего режима, а картина была передана Русскому музею.

– Какие средства есть в арсенале управления?

– Наш отдел криминалистики оснащен всей необходимой криминалистической техникой для обнаружения и изъятия следов преступления. Начиная от ламп специального света, которые позволяют обнаруживать биологические следы и заканчивая высокотехнологичными приборами, такими как UFED, применив которые, можно извлечь удаленные файлы с любого цифрового устройства.

Так, сейчас мы расследуем уголовное дело в отношении злоумышленника из Петербурга, который через глобальную сеть совершал развратные действия в отношении детей. Он снимал их во время видеодиалога, убеждая раздеться и т.д. Был проведен обыск, телефоны, флешки и ноутбук были изъяты. К моменту обыска файлы были удалены с цифровых устройств. Использовав UFED, извлекли доказательства по 20 случаям растления малолетних в различных субъектах РФ.

– Кто похитил калининградский порт?

– Сейчас расследуется дело по строительству калининградского порта. В 2017 году некая организация заключила договор с государством на постройку морского порта. Спустя 2 года строительство по факту так и не началось. Между тем от государства коммерсанты получили свыше 3,5 миллиарда рублей.

Очевидно, что условия договора не выполняются. Наше управление не стало дожидаться срока окончания контракта и возбудило уголовное дело. Выяснилось, что деньги «растворились» через многочисленных индивидуальных предпринимателей и сомнительных юрлиц.

Злоумышленники не ожидали, что их накроют до окончания контракта. В начале декабря мы провели около 40 обысков в пяти субъектах Федерации. Изъято значительное количество документов. В одном из случаев бумаги были подготовлены злоумышленниками к сжиганию. К уголовной ответственности привлечены четыре лица из числа руководства подрядной организации.

Установлено, что более 1,5 миллиарда было просто похищено, по остальным средствам проходит строительно-техническая экспертиза. Из документов следует, что акты принятых работ – на 2 миллиарда, но эти работы на объекте не выполнены. Если бы ждали до окончания срока контракта, злоумышленники успели бы подчистить «хвосты», а теперь их судьбу решит суд.

СПРАВКА:
Павел Выменец работает в должности исполняющего обязанности руководителя управления с сентября 2019 года.