– Что нужно для создания успешного фильма? 

– Для меня ключевым фактором является наличие сильного сценария. Если его нет, никакие эффекты не позволят снять хорошее кино. Тут есть свои сложности, с каждым годом все сложнее рассказать что‑то новое. В основе практически любой кинокартины лежит история человека или группы людей, какая‑то ситуация. Копировать сюжет в других условиях – плагиат, да и неинтересно.

– Расскажите о работе-победителе… 

– Изначально это была обычная коммерческая заявка от предприятия, которое хотело получить имиджевый ролик. Показали клип конкурентов и говорят: нам нужен лучше. Приезжаем на завод и понимаем, что снять блеск и лоск будет проблематично. Все довольно потертое – это фактура, с которой надо работать по‑другому, сделать из минусов плюсы, чтобы выглядело сурово.

Провели параллель между заводчанами и профессиональными спортсменами. Создали некую аллегорию: рабочие представляют себя в роли олимпийцев и уверенно идут к победе. Стали искать, с чем можно выстроить взаимосвязь на заводе. Например, крутится диск болгарки, который переходит в колесо велосипеда. На подобном взаимодействии выстроили сюжет ролика. В конце работник перевоплощается в чемпиона с медалями на груди. Этот образ работает на имидж предприятия и, как мне кажется, поднимает боевой дух заводчан, укрепляет их любовь к своей работе и родному заводу.

– Как проходили съемки? 

– На тот момент в нашем распоряжении для работы со спортсменами был только небольшой павильон, поэтому не обошлось без сложностей.

К примеру, для скейтеров требовалось установить в павильоне так называемые фигуры – это такие конструкции, на которых спорт­смены делают свои трюки. Выбрали нужную фигуру – полукруглый радиус, все вроде бы хорошо. Привезли на место и только тогда поняли, что фигура не входит в двери. Пришлось раскручивать всю эту конструкцию, почти три часа этим занимались. Потом так же выносили ее из павильона. Та съемочная смена длилась 20 часов.

Отдельная проблема возникла с кастингом актеров по фигурному катанию. Понятное дело, нужен лед, но в нашем павильоне каток не устроишь. Пришлось использовать роликовые коньки. Потом для съемок нашли совсем небольшой каток. С помощью магии кино и освещения немного обманули зрителя: на видео кажется, что фигуристка выступает на огромном олимпийском стадионе.

– Как работали в заводских цехах? 

– Когда начали съемки, уже стояли белые ночи, а на заводе большие окна, нам требовалось затемнить помещение. Для работы всего 3‑4 часа. При свете дня цех выглядит не особо привлекательно. На стенах краска шелушится, еще некоторые огрехи: это все‑таки цех по производству изделий из металла, а не офис и не фешенебельный отель. На предприятии все выглядит грубо, сурово и практично. Это лучше подчеркивать через затемнение и игру света.

Эту суровость мы подчеркивали искрами и вспышками, которые на доли секунды высвечивали фактуру вокруг. Мы дымили, работали со светом и тенью, чтобы придать объем и нуарность, по стилистике получилось похоже на клипы Rammstein.

– Ну а в целом фестиваль понравился? 

– Мы решили дерзнуть и подать заявку в Канны. Уверенности в победе не было. Все это растянуто по времени. Отправляешь заявку, три месяца тишины, а потом – письмо, где говорится, что одержана победа, мол, через два месяца приезжайте. Ты платишь сначала за саму заявку, а потом еще по 500 евро за билет на сам фестиваль, где идет вручение.

Важная часть фестиваля – изучение, кто и что делает, что в моде. Есть вещи, которые у нас не прижились, а в Европе и США идут широко. Так, было представлено несколько американских работ с пониженной частотой кадров – 18‑20 кадров в секунду. Нестандартный ход. Грубоватая, рваная съемка, но при определенных задачах это работает на сюжет.

КСТАТИ 

Помимо «Золотой пальмовой ветви» за лучший художественный фильм и каннских «Львов» за лучшие рекламные фильмы на Лазурном Берегу Франции вручаются «Дельфины» – за лучшие корпоративные и документальные фильмы. Среди обладателей «Дельфинов» в 2019 году – шесть российских команд, три из которых из Петербурга.