– К чему готовиться зрителям?

– Когда у директора театра «Мюзик-Холл» Юлии Стрижак появилась идея представить публике шлягеры из лучших мировых мюзик­лов, но подать их более оригинально, чем просто включив в концерт, она обратилась ко мне. И предложила придумать такую историю, которая бы все эти хиты объединила в некое действо. Ведь обычно пишется история и в нее уже затем вставляются какие-то номера. Так что на моей «кухне» были некоторые сложности.

Конечно, нам трудно претендовать на такой шик, как на Бродвее, где спектакли отточены и идут годами. Но мы хотим хотя бы приблизиться к мировым стандартам. И рассчитываем, может быть, на свежесть мысли, оригинальность аранжировок. Мы не цитируем номера, которые показываем на сцене, а все решаем по-своему. У нас будут диалоги, шутки между персонажами, которые я написал сам. Не знаю, хороши они или плохи, но такого нигде больше нет.

– А чем еще будет отличаться ваш спектакль?

– Представьте, готовится шоу и Режиссер показывает Директору, что у него получилось. Попутно раскрываются и характеры артистов. Это в основном маски – мужские и женские. Героиня, которая мечтает стать примадонной. Мамаша – нечто среднее между брехтовской Мамашей Кураж и Мамашей Мортон из Чикаго. Есть Мачо, есть Дух, есть Самый умный мужчина. Будет и лирическая пара.

Они ни разу не видели друг друга, но все время переписываются в чате и хотят встретиться на премьере. Наконец, есть Режиссер, который все время спорит с Директором. Потому что он эстет, фантазер, больше теоретик, чем практик. И все время выдает какие-то умопомрачительные концепции. А Директор, как ему и положено, считает деньги.

Допустим, будет такой диалог. Режиссер, развивая концепцию «Чикаго», говорит: «Здесь будет двенадцать решеток». А Директор: «Шесть достаточно, двенадцать – это уже безобразие». «Но там же жесткая история», – возражает Режиссер. «И пусть все же будет шесть», – режет его Директор.

– И на кого из двух персонажей вы больше похожи?

– Естественно, на Режиссера. И хотя я больше люблю трагедии, все-таки склонен к шуткам и юмору. Расскажу такой случай. Однажды, когда я пришел на репетицию оперы «Опричник» в Мариинском театре, чтобы поработать с хором, то обнаружил, что на одной ноге у меня желтый ботинок, а на другой – синий кроссовок. Оказывается, в таком виде я шел из дома до теат­ра. И, когда все артисты удивленно глянули на меня, единственное, что я нашел сказать: «Ну что, господа? Вам еще нужно какое-нибудь доказательство моей гениальности?»

– Широкой публике вы известны прежде всего как режиссер оперных спектаклей. Но она мало знает вас как человека.

– Я петербуржец в третьем поколении. Родился в доме с видом на минареты мечети. Это недалеко от «Мюзик-Холла». Так что если существует гений места, то, наверное, у нас с ним есть какие-то взаимоотношения. Потому что Петроградская сторона для меня – очень близкое место.

Я окончил Петербургскую консерваторию как композитор, пианист и историк музыки. От этого, наверное, и родился проект в Мариинском театре. Он называется очень скромно: «Воскресное предисловие с Виктором Высоцким».

– Почти «Вечерний Ургант».

– Да, мне это очень почетно и лестно. Когда Александр Васильевич Петров поставил мою оперу «Лефортовская ведьма» в театре «Зазеркалье», я стал более или менее извес­тен как композитор. Затем я работал на телевидении, на кафедре оперной режиссуры Консерватории, где продолжаю преподавать и сейчас.

– А что из сделанного вам особенно дорого?

– Во-первых, это постановка оперы «Опричник» в Мариинском театре. Опера Луиджи Керубини, которую я поставил недавно в Германии. «Фауст», «Орлеанская дева», «Похищение из сераля» – эти спектакли сделаны на фестивале «Опера – всем».

В этом году у меня был еще один очень интересный, новый для меня опыт. Я поставил музыкально-спортивное шоу на универсиаде в Красноярске.

Кстати, был там интересный случай. Я, как и большинство творческих людей, очень суеверен. И у меня, конечно, есть приметы. Не дай бог, упадут сценарий или ноты: всегда сажусь на них. И вот, когда я летел в Красноярск, в самолете у меня упал сценарий. Я тут же сел на него. Меня спросили, все ли со мной в порядке. Я объяснил, что это надо сделать обязательно, потому что страшно представить, что может случиться, если на него не сесть. В общем, повеселил весь самолет. И пассажиры мне сказали: «Да, мы узнали много нового».

– И как в результате прошло представление?

– Шоу, которое называлось «Экстремальная классика» и включало в себя симфонические хиты и экстремальное шоу, состоялось и прошло, судя по отзывам зрителей, очень неплохо.

– Может, теперь возьметесь за постановку для чемпионата Европы по футболу?

– Если пригласят, подумаю. Тем более что у меня уже была крупная работа на Дворцовой. Я делал концерт к 100-летию начала Первой мировой войны. Это было масштабное действо с привлечением реконструкторов и хоров.

А в своей новой работе, мюзикле «Звезду заказывали?», очень надеюсь на артистов, которые и поют, и танцуют. У нас ведь история о чем? Что каждый директор не видит звезд. Нет пророка в своем отечестве, и он все время кого-то ищет. А потом у него открываются глаза и ему говорят: «Ну что, звезду заказывали? Пожалуйста, вот она, перед вами».

«Наш новый спектакль «Звезду заказывали?» довольно-таки веселый, в нем есть забавные ситуации, смешные диалоги и беззлобные шутки. Мы очень рассчитываем, что зритель, придя в театр «Мюзик-Холл», получит удовольствие», – добавил режиссер Виктор Высоцкий.