Фамилия Шухов сегодня на слуху, но не потому что мы вспомнили о находящемся  не в лучшем состоянии наследии великого русского инженера, автора башни на Шаболовке в Москве. Его потомок, или человек таковым себя называющий, как ни странно, призвал не сохранять, а разрушать. И не творение предка, а просто исторический Петербург.

Провокационное высказывание можно было бы оставить без внимания, как чистый троллинг, но, пожалуй, время таково, что имеет смысл напомнить об очевидных вещах. Не так давно сгорел шпиль собора Парижской Богоматери, и возникла достаточно серьезная дискуссия среди профессионалов о том, стоит ли восстанавливать утраченный объект согласно оригинальному проекту Виолле ле Дюка или заменить его современным, обладающим новой образностью акцентом. Дизайнеры со всего мира предложили свои варианты, создав в воображении парижан целый веер невероятных примеров применения нынешнего суперэклектического метода в проектировании. Наверное, лучшей иллюстрации к понятию «постправды» и не найдешь. Будем надеяться, что у парижан хватит ума просто аккуратно сделать как было.

Но если даже у французов есть сомнения, то нам и подавно непросто. Центр города рушится, обваливается штукатурка. Темные лестницы, дворы-колодцы. Какая-то достоевщина, когда на дворе 21 век. А нам так не хватает комфорта. Скамеек, велопарковок. Хочется освободиться от этого груза истории. Вздохнуть, наконец, полной грудью урбаниста. Стеклопакеты в окнах – явно половинчатое решение. Так что части общества очень хочется вновь пропеть «до основания, а затем». И стать всем.

Проблема в том, что «стать всем» – утопическое стремление, что неплохо показала история 20 века (Кстати, у французов хватило-таки ума не воплощать «План Вуазен» Ле Корбюзье, предполагавший снос старого Парижа и постройку вместо него идеального «спального района»). И наши предки с любовью восстанавливали Петербург, отстояв Ленинград в блокаду. Поэтому сюда и поныне приезжают вдохновляться и творить. Молодые архитекторы становятся мастерами, развивающими петербургскую школу: назовем одного Степана Липгарта – изначально московского зодчего.

Да и «урбанистический аргумент» не работает. Новая Голландия – самое успешное общественное пространство – пример реставрации и приспособления, а не «реконструкции со сносом». Именно в подлинности бывшей тюрьмы (теперь «Бутылка») и складских корпусов по периметру острова – секрет атмосферы комплекса. И это не «исключение, подтверждающее правило». Возьмите реконструированные Никольские ряды, которые вскоре потянут за собой оживление прекрасного района у Морского собора. Новоделы так не умеют.

Кому-то хочется славы Герострата. И тут уместно вспомнить цитату Александра Бенуа: «Мы же, напротив того, не устанем твердить, что Петербург удивительный город, имеющий себе мало подобных по красоте».

Владимир Фролов, главный редактор журнала «Проект Балтия»