Никогда не была в Одессе. И, судя по тому, как все складывается, встреча с «маленьким Парижем» не состоится. А всегда хотелось понять, почему все говорят, что этот город невозможно не любить. Короче, я с нетерпением ждала фильм Валерия Тодоровского с лаконичным названием «Одесса». 

Что ж, еще не одно поколение кинематографистов сможет кормиться благодаря советской истории. Тодоровский извлек из этого бездонного колодца эпидемию холеры, накрывшую Одессу в начале 1970-х. Помню, моя бабушка-врач рассказывала про нее, листая свои жуткие медицинские учебники, наглядно демонстрируя, «как оно бывает». 

Кто-нибудь из коллег Тодоровского наверняка смаковал бы физиологию холерного города, само собой, не забывая про бесчинства и безнаказанность людей в погонах, – это же так модно.

Тодоровский за модой не гонится, снимает так, как ему хочется, благо есть возможность. Вот и сделал неспешное кино не про ужасы «нашего городка». И вообще не про холеру – ее присутствие обозначено лишь штрихами.

Сам Тодоровский говорит, что во многом снял про себя и про свое детство в Одессе. Но для меня это кино про «банку с пауками», то бишь семью, которую поразила другая бацилла – бацилла раздора. Сегодня уже мало кто может вспомнить, как начиналась репатриация евреев на историческую родину. А у Тодоровского как раз об этом, о том, как «алия» раскалывала семьи: одни уезжали, остающиеся говорили: «Вы – предатели родины!»

Спросила знакомого, бывшего на премьере «Одессы» в Москве: «Как приняли?». «Сдержанно», – ответил. Почему – не понять. Неужели Константин Богомолов прав, режиссируя свою катафалковую свадьбу, и пронять всех можно только троллингом? Уже мало хорошо рассказанной истории про семью, в которой ссорятся и даже доносят в КГБ, а в итоге все равно садятся за стол? Я на всю жизнь запомню крохотную, но говорящую о многом деталь: как бабушка подложила мужу (уже после изгнаний из дома, расставаний) оладушек… 

То, как пронзительно сыграли своих стариков Ирина Розанова и Леонид Ярмольник, – достойно отдельного эссе. Я двумя руками поддерживаю одессита Юрия Стоянова, который, по-актерски завидуя, заметил, что эти две выдающиеся работы надо показывать студентам как образец.