Сегодня в России, Белоруссии и Казахстане отмечают День археолога. Старейший в стране археологический институт – Институт истории материальной культуры Российской академии наук (ИИМК РАН) вот уже 160 лет работает в Санкт-Петербурге и активно занимается исследованиями на пространстве от Кольского полуострова на севере до Кавказа на юге, а также в Сибири, Туве, Калининграде и на территории государств Центральной Азии. Заместитель директора Института Наталья Соловьева рассказала «ПД», где сейчас работают археологи и какие находки уже удалось обнаружить. 

- Недавно на Среднеохтинском проспекте обнаружили фрагменты древней крепости Ниеншанц. Власти города позвали археологов, но не из Института истории материальной культуры РАН. Как вообще происходит организация раскопок в Петербурге?

- Я сразу поясню, что институт не единственная организация, которая профильно занимается археологическими исследованиями. Но мы старейшие, нам исполнилось 160 лет, мы прямые наследники императорской археологической комиссии. Начиная с 90-х годов, археологией стали заниматься негосударственные организации, для которых часто главным является извлечение прибыли, как для любой коммерческой структуры. Есть, конечно, и в Петербурге достойные специалисты, которые объединились в коммерческие организации, и в стране есть, но их единицы. В городе, на сегодняшний день, профильно археологией может заниматься около 15 организаций, включая Институт и СПБГУ, где есть кафедра и лаборатория, которая занимается археологией профессионально на высоком уровне.

В Петербурге работа археологов организована так же, как во всей стране и в большинстве стран мира. У нас есть 73-ФЗ, а в городе действует 820 закон, согласно которому производятся любые археологические исследования. Право на производство археологических раскопок выдается на конкретного специалиста. Получить это право человек может, подав заявку в Министерство культуры, затем научный совет академии наук рассматривает заявку и дает свои рекомендации Минкульту, Минкульт выдает специальную гербовую бумагу. Каждый раз на новый объект выдается новый «открытый лист».

- Правда ли, что на Охтинском мысу археологи нашли даже неолитические стоянки? Сколько там временных пластов?

- На Охтинском мысу расположена крепость Ниеншанц, вернее, то, что от нее осталось, после того как Петр I победил шведов и срыл все валы крепости. То, что мы сейчас видим, это остатки рвов, остатки нижней части бастионов крепости. Там, естественно, есть мощный культурный слой, и даже на территории Ниеншанца еще сохранились участки культурного слоя, которые должны быть доисследованы, либо сохранены для потомков. Рядом на территории Красногвардейского района расположен город Ниен шведский, напротив Охтинского мыса, ну и культурный слой Петербурга, безусловно, там тоже присутствует.

Мы наносим участки культурного слоя в нашу базу данных, которыми делимся с Комитетом по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП). Мы уверены, что есть необходимость поставить исторический слой на учет, чтобы любой хозяйствующий субъект, который приступал бы к земельным работам на территории Петербурга, понимал, что он начинает работать на участке культурного слоя, который должен быть сохранен, крайней мерой сохранения являются раскопки. Пока исторический культурный слой Петербурга не является памятником археологии, поэтому перед работами, так же как это было на Среднеохтинском, проводится так называемая государственная историко-культурная экспертиза земельного участка.

- Какие еще крупные раскопки сейчас проводят сотрудники Института в Петербурге?

- В городе сейчас их не очень много. Раскопки идут больше в Ленинградской области. Мы закончили работы в Тайцах в усадьбе Демидовых, где нашли «Храм Солнца». Нашей задачей было локализовать исторические строения. Территория огромная, около 108 га. Парк заброшен, усадьба в плачевном состоянии, и мы знаем, что там было довольно много строений, которые разрушены и оказались под землей. Комитет по культуре Ленинградской области принял решение о воссоздании усадьбы. Мы все конструкции нашли, более того, открыли «Храм Солнца», весьма интересная находка. Даже обнаружили сооружения, которого не было в плане. Нам кажется, что это винный погреб, который был под одной из беседок. Правда, пока у нас мало данных, чтобы подтвердить эту информацию.

- Как обстоят дела с раскопками на территории Меншикова бастиона Петропавловской крепости? Что в итоге планируется сделать с фрагментами первой крепости города, а также арками петровских времен? Будут ли дальше проводиться раскопки?

- Мы завершили и законсервировали работы в Петропавловской крепости, где нашли раннюю Петровскую крепость, когда она была еще дерево-земляной в Меньшиковском бастионе. Сейчас город будет принимать решение, что же с этим делать. Есть два пути. Во-первых, либо засыпать его вновь, тем самым скрыв от глаз туристов, но сохранив для потомков, либо полностью его исследовать, чтобы получить максимум информации. Пока решение не принято, мы временно законсервировали строение.

- Хотела бы уточнить по поводу находок и останков, найденных на Сытнинской улице, 9/11 еще в 2014 году в Петроградском районе. Останки захоронили, а артефакты, вероятно, еще лежат в стенах Института? Какова их дальнейшая судьба?

- Несколько лет назад мы нашли коллективные захоронения на Сытнинской. Благодаря этой находке мы смело можем сказать, кто строил Петербург. Раскопки, которые мы там проводили, удивили даже нас. Это было коллективное погребение из 250 человек. В огромной яме, без гробов в три слоя лежали люди. Мы предположили, что они умерли из-за какой-то болезни. Недалеко было еще несколько захоронений уже в гробах. Стоит отметить, что это люди, в основном, с очень развитым правым плечом. Это лесорубы, которые строили Петропавловскую крепость.

Специалисты Кунсткамеры проводили антропологические исследования и оказалось, что это люди со всей России. Например, были люди в башмаках, которые шьют только в Сибири. На них почти не было облачения. Кто-то был завернут в какую-то ткань, на ком-то было нательное платье, а у кого-то были кожаные башмаки. Именно по ним мы поняли, откуда приводили людей на строительство Петербурга. В основном на работу в Петербург отправляли подростков или мужчин старше 40 лет, их останки мы и обнаружили.

- Какие крупные экспедиции проводит Институт в этом году? И какие интересные находки удалось уже найти?

- У нас очень интересные работы в крепости в Капорье, где мы продолжаем исследовать архитектурные остатки внутри нее. Сейчас мы занимаемся открытием магазейнов — это артиллерийские склады. В прошлом году нашли здание канцелярии, там внутри есть подземный вход, сохранились своды.

Кроме того, у нас большие работы в Выборгском замке. Там мы обнаружили подземные ходы, ранние строения самого замка. Я думаю, что практически все они будут сохранены.

Ну и конечно, у нас огромные работы за пределами Петербурга и Ленинградской области. Буквально неделю назад закончили подводные исследования. Был такой античный город Акра, который ушел под воду из-за трансгрессии Черного моря, и это помогло ему сохраниться. Его, вероятнее всего, создали жители Пантикапея и Нимфея. Он находится примерно в 30 км от Керчи, на берегу моря.

Мы нашли там оборонительную стену, башни. Это 4-5 века до н.э., там сохраняется много предметов быта. Пока проведены незначительные исследования, так как работа подводного археолога очень трудоемка. Но эти работы очень важны. Таким образом, мы совершенствуем методику подводной археологии, которая в России очень молодая.

Кроме того, сейчас идут большие работы в Сибири. Уже второй год, вместе с Русским Географическим Обществом, мы исследуем курган в Туве. Министр Обороны России Сергей Шойгу любит археологию, и ему пришла идея раскопать курган. Его открыли наши сотрудники в 1984 году. Он, по непонятным причинам, полностью в болоте. Этого в принципе не могло быть, так как это захоронение, которое появилось на возвышенностях. Пока мы провели георадарные исследования, и наши домыслы подтвердились. В первый год мы исследовали переферийную часть вокруг кургана и оказалось, что это не одиночный курган. На этой территории местное население осуществляло захоронения на протяжении тысяч лет. Курган мы тоже начали исследовать, и он оказался самым ранним из всех скифских курганов, это 9 век до н.э.

Мы работаем на границе с Ираном на территории Туркменистана, где исследуем поселение раннее земледельческое, которому примерно 6000 лет. Оно было основано в начале 5-го тысячелетия до нашей эры и просуществовало примерно 1000 лет. Это в пустыне теперь уже такой огромный холм – это остатки древних городов. Мы всё время идём в глубину веков. На сегодняшний день прошли уже порядка 7 столетий, добрались до раннего неолита и открыли там мастерскую по изготовлению мелкоглиняной печи, аналогов которой на сегодняшний день пока на исследованной территории нет. Здесь же в предыдущие годы мы исследовали уникальные святилища с росписями в стиле сграффито. Вы можете часто видеть их во дворцах, это когда стена покрыта несколькими слоями штукатурки, по верхнему прорисован орнамент с определенных участков которого выскребаются верхние слои краски до обнажения нижних.

- Вы говорили, что Петербург нужен музей археологии, так как многие артефакты как раз хранить негде. Обращались ли вы с этим вопросом к властям города? Есть ли в городе помещения для музея?

- Есть правило, по которому исследователь, который проводил работы на основании «открытого листа», обязан передать все находки в государственный музейный фонд. Сам фонд должен их распределить в музей. На практике происходит немножко не так. Понятно, что мы договариваемся с ближайшими музеями региональными. Если, например, я копаю в Туркменистане, то я оттуда не вывожу ни одной находки, все сдаю в Ашхабад. В центральном музее Ашхабада есть наша экспозиция, где мы выставляем всё, что мы нашли на территории России Но мы имеем право на хранение и обработку. Более того, с этого года институт получил право на постоянное хранение.

К сожалению, своего музея у нас нет. Мы бы очень хотели открыть при институте музей, где мы могли бы выставлять коллекции, принимать туристов и жителей города, рассказывать историю Петербурга, Института. Пока это наши желания, но тем не менее первый шаг сделан. Право на постоянное хранение мы получили. До этого мы имели право хранить временно, сроки были ограничены тремя годами, за которые мы должны были провести первичную консервацию и реставрацию этих находок и передать в музей.

У нас есть флигель, который не используется, и он прекрасно расположен с отдельным выходом на Миллионную улицу. Он обветшал, разрушен, его нужно привести в порядок. В нем можно сделать музей. Но поскольку всё-таки мы занимаем часть дворца Ново-Михайловского, мне кажется, что музеям во дворце – самое место, и для дворца это очень подходящая тема. Понятно, что это требует огромных финансовых затрат. Дело еще в том, что наш институт имеет статус федерального, поэтому решать этот вопрос должны федеральные власти. Мы, естественно, обращаемся в Министерство культуры. Пока все на уровне обмена письмами и переговоров, но надеюсь, хотя бы те, кто нам придет на смену, всё-таки будут иметь музей. Городу очень нужен этот музей. В культурной столице России нет отдельного самостоятельного археологического музея, а коллекций предостаточно.

- Существует ли при Институте школа археологии? Можно ли вместе с сотрудниками поехать в археологическую экспедицию? Что для этого нужно?

- Мы академия наук, у нас не преподают. Тем не менее наши сотрудники читают лекции на кафедре археологии в СПБГУ. Мы ведем переговоры о том, чтобы открыть ещё несколько профильных кафедр при Институте, потому что специалисты по археологии появляются только путем обучения.
  
В экспедиции с нами можно поехать в качестве волонтера и даже заработать небольшие деньги. Мы всегда ждем людей, так как штат сотрудников небольшой. Поскольку институт помимо государственного задания, на что выделяются бюджетные средства, ведет огромную внебюджетную работу, мы привлекаем внештатных сотрудников. Можно проработать исследование культурного слоя Петербурга, не уезжая далеко, а можно уехать далеко, как, например, ребята в Туве, нанятые нами сотрудники кафедры, сотрудники любых других учреждений, а также люди, которым интересна история страны.