– Михаил Сергеевич, про писателей говорят, что они должны писать для детей лучше, чем для взрослых. Распространяется ли это правило на музыкантов? 

– Конечно! И в первую очередь это относится к исполнителям детского репертуара. На каждого из нас налагается особая ответственность. Потому что дети – такой зритель, который не прощает ни скуки, ни сухого академизма. Первые свои детские оперы и концерты ребята слышат здесь.

И для нас важно, чтобы минут через десять ребенок не сказал маме: «Пойдем, я больше никогда не хочу приходить сюда».

– Что вы делаете, чтобы превратить нигилистов в сторонников? 

– Стараемся, чтобы наши спектакли были правильно подобраны тематически. Чтобы, с одной стороны, сюжеты были связаны со сказкой, с какой-то фантазией. А с другой – давали хороший опыт с точки зрения классического репертуара.

– А если речь идет о филармонической музыке? Ребята приходят на концерты? 

– Приходят, особенно на наши брендовые абонементы – «Книга волшебных сказок», «Музыка от А до Я». Хотя тут перед нами ответственность еще больше. Просто сыграть на сцене программу классической музыки – этого мало. Поэтому у нас трудятся прекрасные лекторы-музыковеды, на которых нагрузка даже больше, чем на меня как на дирижера. Их задача – настроить детскую аудиторию на определенную волну.

– Но дети меняются. И сегодня их трудно чем-то удивить. 

– Да, еще 10 лет назад это были дети, которые смотрели на дым из котла Бабы-Яги в опере «Волк и семеро козлят» как на что-то необычное. Сегодня их такими вещами удивить трудно. Их надо все время вовлекать в интерактив, привлекать новыми формами.

Один из таких проектов – «Музыкальный зоопарк», где мы соединили классическую музыку Сен-Санса «Карнавал животных» и цикл современного петербургского композитора Леонида Резетдинова, который называется «Музыкальный зоопарк». Сюда же мы включили песочную анимацию и животных из Ленинградского зоопарка. А 1 июня планируем показывать спектакли «Детки в клетке», «Новоселье у мартышки», «Гуси-лебеди» и в самом зоопарке.

– Валерий Гергиев не устает повторять, что необходимо вернуть уроки музыки в школы. 

– И здесь я с ним абсолютно согласен! Потому что речь идет о развитии детей, их личности через соприкосновение с музыкой. Причем это не только духовно-нравственное, но и интеллектуальное, и физиологическое развитие. И тому есть примеры. Когда в благополучной Голландии 15 лет назад сначала перестали финансировать, а потом и вовсе закрыли детские музыкальные школы, уровень ментальных заболеваний детей вырос до 17%.

Дело в том, что пение безумно важно для формирования бронхиально-легочной системы. Я считаю, что тогда будут не нужны никакие вакцины против гриппа. Надо просто отправлять детей петь с детства.

– С какого возраста надо начинать занятия музыкой? 

– Я начал учиться музыке с 5 лет. И считаю, что это прекрасный возраст. Если ребенок начнет заниматься в музыкальной школе, где у него будут рояль, ритмика, хор, танец, то эти слагаемые дадут такой импульс развитию его личности!

Единственное, о чем бы я хотел попросить родителей: в непростом возрасте, с 10 до 13 лет, помогите ребенку. Может, даже вопреки его желанию. Если после этого оно не появится и ребенок все равно будет смотреть с грустью на футбольный мяч, значит, занятия музыкой надо прекращать.

– Похоже, этот совет вы даете, исходя из собственного опыта? 

– Мои родители были инженерами, но они всегда уделяли внимание моему образованию. Я занимался в школе для талантливых детей при консерватории. И родители, чтобы помочь мне, старались научиться тому, чему учился я.

Тем не менее я, как и многие другие дети, «мотал» уроки, играл в футбол и даже пошел заниматься в футбольную школу. Однако благодаря тому, что в течение многих лет в меня столько вкладывали, в 14 лет я принял первое взрослое решение: футбол оставить как хобби, а музыкой продолжать заниматься всерьез.

– Полезен ли этот опыт для воспитания дочери? 

– Я и ее мама – дирижеры-хоровики по первому образованию. Дочка сначала занималась хором, потом флейтой и влюбилась в инструмент. Она ни разу не потревожила меня желанием все бросить. Даже в 10-12 лет не выпускала флейту из рук. А сейчас, без пяти минут 16-летняя, она уже готовая артистка. Недавно мы были вместе на 11-м Международном конкурсе в Испании, художественным руководителем и председателем жюри которого я являюсь. И она, как и другие талантливые дети, выступала там.

Это очень правильная форма заинтересованности и преодоления переходных этапов. Когда ребенок видит сверстника, с которым только что общался на улице, прекрасно играющего на скрипке с оркестром, это может побудить его к занятиям музыкой. И тогда, возможно, он придет домой и скажет родителям: «Отведите меня в музыкальную школу». И это будет прекрасно.