Юлия познакомилась со своим мужем в Екатеринбурге, куда девушка приехала учиться из Орска. Поженились в октябре 2015 года. Им было чуть за тридцать обоим.

Весной 2016 года супруга пригласили на работу в Голландию. Молодая семья, конечно, с радостью переехала. 30 августа 2016 года у них родился сын. Казалось бы, типичная история счастливой молодой семьи. Не зря писал классик: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему…» И то, что со стороны кажется идеальным, изнутри может быть очень далеко от этого, хотя бы для одного участника событий.

ТЫ – НИКТО

Сейчас Юлия Трубина живет в Петербурге вместе с сыном. Рядом с ней – сестра и мама. А еще год назад, как рассказала она «ПД», у нее была совсем другая жизнь в Голландии.

«Издевательства начались с самого начала. Только я этого не понимала. Жила по принципу: понять, простить», – делится женщина.

Она рассказывает, что муж унижал и оскорблял ее.

«Он все время словно бы хотел, чтобы я знала свое место. Говорил, что я ничтожна как мать, как жена, просто как женщина», – вспоминает Юлия.

Женщина рассказывает, что супруг отбирал у нее документы, деньги, телефон и даже ребенка. Но она каждый раз надеялась, что это закончится. И даже, как это часто случается, винила во многом себя.

СЛЕДУЮЩАЯ Я?

Подтолкнула Юлю уйти от мужа страшная история, которая произошла с ее сетевой знакомой. Та россиянка, которую, по стечению обстоятельств, тоже звали Юлией, также жила в Нидерландах.

«Она была инструктором по йоге. Я поэтому сначала подписалась на нее в "Фейсбуке". А потом все собиралась съездить к ней на занятия, но так и не успела», – рассказывает женщина.

Весной 2018 года Амстердам потрясло страшное убийство. Тихий муж-программист не просто убил россиянку. Он буквально изрезал ее ножом и оставил умирать в том самом зале для занятий йогой. И пока тело не нашли, спокойно, словно ничего не случилось, ходил на работу.

Тут-то в душе Юлии Трубиной все перевернулось. Она поняла, что запросто может оказаться на месте своей сетевой знакомой.

«Было несколько ночей, когда я не спала, а слушала, как ходит по дому муж, как что-то говорит, громко дышит, перебирает приборы на кухне. Я никогда не потею, но тут я лежала ночами в мокрой постели и тряслась от ожидания близкой смерти. Мне казалось, что я схожу с ума. Начались панические атаки…» – вспоминает женщина.

Она решила бежать, но когда муж раскрыл ее планы, то забрал телефон и деньги. Включил камеры по всему дому. А еще потребовал пароли от всех аккаунтов в соцсетях.

«Он убеждал меня в том, что я сумасшедшая и наркоманка. Усаживал напротив себя, включал диктофон и бесконечное число раз монотонно задавал один вопрос: "Юля, ты употребляешь наркотики..." Да, это был вопрос без знака вопроса», – рассказывает женщина.

Тогда Юля просто достала чемодан и стала собирать вещи. Но муж выхватил его и швырнул в ее сторону. Супруг был в ярости, и женщине пришлось спасаться у соседей.

ПОМОГЛИ ПОДРУГИ

Юлия понимала, что сама из этой ситуации уже не выгребет, потому связалась с подругами в Екатеринбурге. Они стали придумывать план. А на следующий день на женщину обрушилась страшная новость.

«Мама сообщила, что папа умирает. У него был обнаружен рак мозга. Я сообщила мужу. Еще надеялась на его милосердие. Он несколько раз проверил информацию. Предложил ехать одной. Без сына. Я отказалась. С этого дня все документы сына муж носил с собой», – говорит женщина.

Тогда Юлия позвонила домашнему доктору, а та связалась с полицией. И следующий месяц женщина с ребенком провела в центре для жертв домашнего насилия. Именно там ей рассказали о Гаагской конвенции, по которой ее выезд без разрешения супруга из страны может расцениваться как похищение ребенка.

В ситуации помог разобраться консул России в Гааге, ответивший на письма Юлии и ее подруг. Он заверил, что, по российскому законодательству, это не может расцениваться как похищение, так как Юлия – законный представитель сына и вся семья имеет российское гражданство.

«Только через месяц, 31 марта в прошлом году, я оказалась в аэропорту. На границе посмотрели мой паспорт и паспорт сына. И пропустили. Если бы спросили разрешение на выезд от супруга, то все могло бы рухнуть», – отмечает Юлия.

НЕ ОТПУСКАЕТ

Уже год женщина пытается развестись с супругом. И суд бы рад их развести, но на каждое решение муж, а вернее, его мать, которая представляет интересы сына в суде, так как тот живет в Голландии, подает апелляции. И в результате бракоразводный процесс затянулся.

«Все лето и осень я отправляла варианты соглашения для мужа, я отказалась от части алиментов, чтобы получить свободу передвижения с сыном и определение места жительства. Я бы и от 100% отказалась, если честно… Предлагала варианты общения с сыном в России, по скайп-конференции и в отпусках. Но не это нужно ему», – считает Юлия.

Она рассказывает, что муж предлагает ей отказаться от развода и вернуться вместе с сыном в Голландию.

«Жить в отдельной комнате снятой им квартиры, заботиться о сыне и хозяйстве, пока он на работе, работать самой. Отказаться от любых выплат от мужа и финансовой поддержки в случае чего, в том числе алиментов, и юридически подтвердить это документом», – перечисляет женщина.

4 марта в Петербурге завершился суд, который признал право мужчины как отца ребенка забрать его с собой в Голландию. Юлия и ее адвокат намерены обжаловать это решение.

«Я представляю, что будет с моим двухлетним мальчиком там, в Голландии, без меня. Супруг не справится. Будут няньки, будет детский сад. Будут депрессия у ребенка и агрессия у мужа. Как следствие, будут ювенальные органы, которые отдадут моего малыша другой семье», – отмечает Юлия и говорит о том, что в случае, если решение суда не изменится, то ей придется соглашаться на все условия супруга и ехать с ним обратно в Голландию, чтобы не пострадал ребенок.

На момент публикации связаться с супругом Юлии Трубиной, чтобы услышать вторую сторону конфликта, редакции «ПД» не удалось.

ОФИЦИАЛЬНО:

Адвокат по международному семейному праву Роман Степанов, который занимается подобными делами вот уже 30 лет, рассказал «ПД», что ситуация, в которой оказались Юлия и ее маленький сын, драматична и показательна именно тем, что в споре россиян друг с другом используется не российский Семейный кодекс, который по сути своей матриархален, а Гаагская конвенция.

«Она позволяет отцу "пригнать" ребенка в Голландию для того, чтобы там видеть мать. Это очень удобно, потому что она и няня, и домработница, и любовница. Целый набор. С гражданкой Голландии при этом у него так бы не получилось, потому что там для брака совсем другие требования. Любой россиянин, живущий за рубежом, это понимает и поэтому хочет вернуть российскую супругу», – отмечает адвокат.

Степанов отмечает, что некого единого набора инструментов, чтобы не попасть в подобную ситуацию, у женщин нет.

«Общий совет такой: жить в России, – отмечает он. – Логика такова: Гаагская конвенция полагает, что местом привычного жительства ребенка является та страна, где он прожил достаточный срок. Это Нидерланды. Изъятие ребенка из этой среды в некоторых случаях может рассматриваться как похищение. Она является глобалистской, но только по отношению к детям. Все потуги матери на то, что ребенок не должен находиться там, оказываются достаточно сложны в плане юриспруденции», – говорит адвокат.

Редакция «ПД» также передала историю Юлии в аппарат уполномоченного по правам ребенка в Петербурге Светланы Агапитовой.