В 1899 году по инициативе выдающихся петербургских врачей – Николая Вельяминова и Генриха Турнера – и под патронажем императрицы Марии Федоровны в городе на Неве были открыты первые пять станций скорой помощи. В отличие от Москвы, Варшавы и Одессы, наша служба сразу была государственной. С этого началась история знакомого всем номера – 03.

Школа передового опыта

Сначала главной задачей станций было оказание первой помощи раненым или пострадавшим на улице и доставка пациента в ближайшую больницу или домой. Вызвать экипаж могли только врач, полицейский или дворник. За первый год работы петербургская скорая помощь приняла 300 вызовов.

С 1922-го до 1950 года скорую помощь возглавлял Меер Мессель. Была начата организация районных подстанций, созданы милицейские посты первой помощи в местах наиболее интенсивного уличного движения. В 1931 году появились первые специализированные бригады – психиатрические. В 1932 году по инициативе Меера Месселя был организован Научно-практический институт скорой помощи, получивший впоследствии имя прекрасного хирурга Иустина Джанелидзе.

К 1941 году Ленинградская станция скорой медицинской помощи насчитывала в своем составе девять подстанций в различных районах и располагала парком в 200 автомашин. Оперативное управление всеми выездными бригадами осуществлялось Центральной подстанцией. За 900 дней блокады станция потеряла 16,3% личного состава убитыми и ранеными: при исполнении служебных обязанностей погибли 27 работников скорой помощи, 77 умерли от голода.

После войны Ленинградская станция скорой медицинской помощи становится школой передового опыта страны. О том, как работает эта сложная система сегодня, рассказывает главный врач Алексей Бойков.

Работа по правилам

Утро главного врача и заведующих всех 26 подстанций начинается с селекторного совещания по видеосвязи. Ровно в 8:40 все руководители, а также ответственный врач отдела госпитализации и заместитель главврача по оперативной работе линейно-контрольной службы отчитываются о том, что произошло за сутки на всех подстанциях. Сегодня, несмотря на сильный ночной снегопад, обошлось без особых происшествий на дорогах, о чем и доложили врачи на местах.

– Алексей Александрович, скорая помощь, неотложка и скорая помощь при поликлиниках: как сориентироваться человеку? Не слишком ли запутанна система?

– Есть вызовы скорой помощи, они делятся на экстренные и неотложные. Как известно, в 1988 году произошло разделение скорой помощи на непосредственно скорую и скорую помощь при поликлиниках, которую многие по привычке называют неотложной.

Первая помогает при острых состояниях, непосредственно угрожающих жизни, а также в чрезвычайных ситуациях, случившихся вне дома.

Скорая помощь при поликлинике приезжает в случаях, когда явной угрозы жизни нет. Эта система существует до сегодняшнего дня.

Сейчас стали открываться отделения неотложной помощи при поликлиниках – это не скорая, это кабинет, где находится в ожидании вызова один специалист (врач либо фельдшер любой специальности, которая есть в поликлинике, но не врач скорой помощи). В случае необходимости он выезжает на вызов на дом, время доезда – до 2 часов. Время доезда скорой помощи – до 20 минут.

За счет одинаковых названий путаница возникает даже у специалистов. Поэтому главное, что сейчас нам необходимо, – создать правила вызова скорой и неотложной помощи.

– Что эти правила должны определять?

– В правилах должны быть прописаны и обязанности обеих сторон по приему вызовов, и характеристики, как вести диалог, и обязанности принимающего и вызывающего. Это должен быть корректный диалог, предусматривающий достоверность передаваемых сведений, включая адрес, четкие жалобы. Часто случается, что люди обманывают не специально, но бывает и осознанное искажение информации. Поэтому простые и понятные правила необходимы. Это не жесткий устав, а документ, позволяющий людям разобраться, какого рода помощь нужна. Мы окажем помощь человеку в любой ситуации. Ему достаточно позвонить по нашим номерам – 03, с мобильного 103 или 112, и мы перенаправим вызов туда, куда надо, не отключаясь. Но человек и сам должен понимать, куда лучше обращаться.

– А ответственность за ложные вызовы или за пресловутый «порезанный палец», на которые мчится реанимационная бригада, предусматривается в этих правилах?

– Пока об ответственности мы не говорим. Я считаю, что наши люди достаточно разумны, чтобы разобраться.

Это неправильно, когда бригада должна ехать на порезанный палец. Затраты не оправдывают себя, и для этого нужны правила вызова скорой помощи. Сегодня при наших стационарах открываются отделения скорой помощи, В течение 3 лет такой студент получит уникальный опыт и примет решение о поступлении в клиническую ординатуру по специальности, которую выберет сам.

Специфика работы скорой помощи такова, что за 3 года можно изучить всю нозологию, узнать и применить на практике теоретическую часть практически всех кафедр медвуза. Но, несмотря на поддержку Национальной медицинской палаты, нам не удалось убедить Министерство здравоохранения. В министерстве считают, что молодой врач слишком неопытный и это рискованно. Но ведь фельдшер после медицинского училища тоже не очень опытный, однако он садится в машину и едет. Мы готовы на всех крупных станциях обучать студентов, есть и первичное тестирование навыков, и наставники есть, и обучение на месте. Эта система работала десятилетия. Понятно, что никто не бросит молодого специалиста сразу «в воду». Безусловно, нужна будет подготовка на додипломном обучении на 6-м курсе, но везде есть кафедры, где могут дать более глубокую подготовку по специальности «скорая помощь».

– Из-за этого ощущается нехватка персонала?

– У нас со средним персоналом все прилично, его достаточно. А вот врачей не хватает – около 300 человек, да и средний возраст их весьма высок. Раньше – еще 2 года назад – в медвузах была годичная интернатура по скорой помощи. Пройдя ее, уже через год молодой человек мог работать выездным врачом. А сегодня подготовка врача скорой помощи возможна только после прохождения двухгодичной клинической ординатуры или работы в поликлинике. В этом вся проблема: невозможность сразу же прийти на работу, а ведь молодые идут в медицину именно для того, чтобы лечить, спасать. Но пока студенты-старшекурсники могут работать только медсестрами по приему и передаче вызовов, так как надо иметь сертификат, а его у студентов нет. А им неинтересно в оперативном отделе. И мы понимаем: люди нацелены на работу, они хотят спасать и оказывать помощь. Поэтому мы нуждаемся в молодых кадрах.

– Как заманить врачей в скорую помощь? Раньше была относительно высокая зарплата…

– Своей работой. Зарплата уже вторична, а вот возможность реализовать себя на скорой уникальна. Это полностью самостоятельная работа.

Есть, конечно, и минусы – нет консилиума, не с кем посоветоваться. Но зато есть заинтересованность в повышении квалификации. Контроль знаний у нас регулярный: это тестирование, работа с аппаратурой, работа с муляжами.

– Сотрудник скорой помощи – это некий «универсальный солдат» или, как некоторые считают, «обо всем понемногу»?

– Врач скорой помощи – это в первую очередь диагност. Он не лечит, он оказывает помощь. Лечение назначает лечащий врач, а у врача скорой другие задачи, нежели в стационаре. Он должен быстро приехать, за определенный промежуток времени поставить синдромальный диагноз, снять боль, шинировать, купировать хроническое заболевание и принять решение: оставить пациента дома или везти в стационар. И все это в жестких, ограниченных по времени и по оснащению, рамках.

– Как часто случаются расхождения диагнозов врачей скорой и окончательных – в стационаре?

– Очень редко. У нас действительно работают профессионалы, и молодые врачи очень быстро учатся. Но и у стационаров сейчас прекрасные возможности: доступно такое оборудование, которому раньше мы только могли завидовать. Сейчас за 40 минут можно пройти полное обследование. Если мы привозим в крупный стационар-«тысячник», то там, как правило, есть все.

– А вам как главврачу чего бы хотелось для службы? Давайте попросим у города в честь юбилея.

– Медикаменты, оборудование – все, что необходимо на догоспитальном этапе для выездных бригад, все есть. Но открываются новые возможности – новые аппараты ИВЛ, дефибрилляторы, мощные аппараты УЗИ. У нас своя специфика – оборудование в машинах при постоянной тряске быстро изнашивается и требует замены.

Что бы хотелось? Мобильные лаборатории. Они у нас есть только в специализированных реанимационно-анестезиологических бригадах, а хотелось бы больше, причем хотелось бы отечественного оборудования, чтобы были расходные материалы. Такие лаборатории дают возможность получить анализ непосредственно у постели больного. И еще нам давно пора расширяться, помещений на Малой Садовой, 1, уже не хватает. Но новое помещение должно быть недалеко от метро, чтобы людям было удобно добираться.

В честь 120-летнего юбилея на Городскую станцию скорой медицинской помощи приедет временно исполняющий обязанности губернатора Санкт-Петербурга Александр Беглов. Глава города познакомится с тем, как работает служба, спасающая Петербург.