- Людмила Ивановна, когда началась война, вы были еще ребенком. Расскажите о том времени.

- Да, мне тогда было 14 лет. Когда началась блокада, я была здесь, в Ленинграде, – мы всей семьей жили на Стремянной улице. В семье нас было трое – я и два брата, двойняшки. Один из них не дожил до конца блокады, умер, когда ему было 12 лет, в 1942 году. Помню, что было 40 градусов мороза, – когда люди от голода падали, они тут же замерзали. По городу ездили огромные машины и собирали трупы и с улицы, и из разных домов. Все очень боялись эпидемии, но мороз нас от этого спас.

- А школа во время блокады работала?

- Я училась в седьмом классе, когда началась блокада. Наша школа была во дворе кинотеатра «Колизей». Сначала мы всем классом продолжали ходить туда, потому что там нам давали суп. А потом и этого не стало.

- Вы пробыли в Ленинграде до конца войны?

- Нет. Пока наш отец был жив, он иногда приходил к нам с фронта. В сентябре 1943 года они с мамой решили, что на вторую зиму нам оставаться в Ленинграде не стоит, и на товарном составе мы втроем поехали в эвакуацию, в Бийск.

По пути приходилось останавливаться: кто-то умирал – их тела вытаскивали из поезда, и мы ехали дальше. В какой-то момент состав встал. Мы думали, что поломка. Оказалось, что в начале поезда было три вагона с какими-то начальниками, они отцепились и уехали. Вот мы и остались - на станции Каргат, это в 120 км от Новосибирска.

За время пути я так ослабла, что из поезда меня выносили, я не могла ходить сама. Жили на квартире нашей знакомой, Анны Ивановны. У нее было две дочки и сын, а тут еще и мы втроем. 

- Какой была ваша жизнь там?

- Надо было как-то жить, чем-то питаться. Мама не могла работать, ей было уже тяжело, брату было еще 13 лет. Дочки Анны Ивановны работали на элеваторе и предложили мне пойти к ним в лабораторию. Меня всему обучили, и я стала лаборантом.

Через какое-то время меня отправили в Бугульму, чтобы отбирать и распределять зерно, – там я провела всю зиму, жила у женщины, которая делала на дому сметану и творог. Я приносила ей зерно, а она кормила меня сметаной и творогом – потом, когда я приехала домой, меня даже не узнали.

- Когда вы с семьей вернулись обратно в Ленинград?

- Когда война закончилась, мы отправились из Сибири домой. Смогли попасть на поезд – доехали до Бологого, а там в Питер не пускают, у нас нет вызовов никаких, то есть якобы в городе нас никто не ждет, родственники не ищут. Чтобы вернуться домой, нам надо было остаться на год в Бологом, поработать там. Волею случая мы встретили на вокзале маминого двоюродного брата, милиционера. Он дал нам какую-то бумагу, и нас пропустили.

Приехали мы домой 31 мая, а наша комната оказалась абсолютно пустой – остались только кровать и шкаф. Не было ни книг, ни фотографий – все украли. Даже печку-буржуйку унесли. Но выхода не было, постепенно обжились.

- И какой стала жизнь после блокады, после войны?

- Даже после окончания войны я еще долго боялась голода. Страх, что это может повториться, не оставлял меня. Поэтому я даже сушила картофельные очистки, на всякий случай, пока страх не прошел.

Я понимала, что надо куда-то поступать, где-то работать. Соседка предложила пойти в кулинарное училище, чтобы хотя бы сытыми быть. Когда учеба закончилась, меня направили работать в столовую Дворца пионеров. Потом мы возили еду в Пушкинский театр. Пока ребята работали, раздавали актерам обед, я бегала под крышей в декорационной мастерской – мне так нравилось это, я с большим интересом наблюдала, как создают костюмы и декорации для спектаклей.

- Вы человек очень творческий...

- Я занималась и рисованием, и макраме, и училась работе со шпоном… Даже меховые шапки научилась делать. Я очень быстро увлекаюсь, меня от одного к другому кидает. Особенно рисовать люблю. Сейчас делаю украшения, магниты на холодильник в форме цветов и многое другое – дарю всем знакомым, все-таки эксклюзив.

СПРАВКА:

- Людмила Перфильева была награждена знаком «Жителю блокадного Ленинграда».

- Отец Людмилы Ивановны был на фронте и пропал без вести.

- Супруг Людмилы Ивановны Николай Перфильев был участником Великой Отечественной войны. Они познакомились, когда он приехал в Ленинград в отпуск из Германии, где в то время служил. За время совместной жизни супруги много переезжали – Николай Перфильев служил в Кронштадте, в Ломоносове, в Москве и даже на Чукотке.