Накануне Нового года стало известно, что народный артист России Сергей Ролдугин создает в Вене петербургский филиал Дома музыки. Не помешают ли этому санкции? Как идет поиск талантов? И какие проблемы надо еще решить, он рассказал в эксклюзивном интервью «ПД».

– Сергей Павлович, 12 лет назад вы оставили пост ректора консерватории и создали Дом музыки. Тогда вы сказали, что «музыканты мечтают не о славе, а о том, чтобы донести свое искусство до слушателей».

– Да, и всю жизнь собираюсь следовать этому правилу. И не только я, но и все молодые музыканты. Потому что это и есть наше предназначение: быть в русле жизни тех людей, которые нас слушают. Мы все время должны быть интересны и востребованы.

– Одна из целей, которые вы поставили, – поиск и отбор молодых талантливых музыкантов со всей России. Скажите, не оскудела ли наша земля талантами? 

– Россия очень богата на таланты. Задача – просто их заметить, постараться раскрыть и помочь. За все это время музыкантов, которых мы открыли, наберется не больше десятка. Это известные пианисты Мирослав Култышев и Сергей Редькин, скрипачи Павел Милюков и Дмитрий Смирнов, виолончелист Александр Рамм.

– Вы реализуете десятки самых разных проектов. Один из последних – Летняя академия в Крыму. В чем его особенность и отличие от «Сириуса»? 

– Вся наша деятельность направлена на то, чтобы помочь молодым талантливым ребятам реализоваться. И поэтому у нас есть проекты, рассчитанные на разный возраст. «Сириус» – это самостоятельная организация, там дети с 10 до 16 лет. Дом музыки курирует молодых солистов с 16-летнего возраста. А наша Летняя академия в Крыму – с 18 лет.

Вы не представляете, какой интерес возник у родителей, когда появился «Сириус»! Они считали очень престижным попасть в этот детский проект.

Что касается академии в Крыму, то она создавалась для тех взрослых ребят, которые уже себя зарекомендовали. Там с помощью лучших российских и зарубежных педагогов мы доводим их до совершенного блеска. 

– А санкции не мешают вашим планам? Ведь один из проектов – «Посольство мастерства» – охватывает не только регионы России, но и другие страны.

– Я за границу не выезжаю. Я под санкциями. Но профессора, которые приезжают к нам, откликаются охотно. Мы им предлагаем таких студентов, такую концентрацию талантов в одном месте, что иностранцы тоже хотят участвовать в этих проектах, давать здесь концерты. Но дело в том, что финансирование распространяется только на российских граждан. Мы не можем принимать иностранцев даже на коммерческой основе. Поэтому мы решили создать филиал Дома музыки в Вене. Там будут работать наши профессора и лучшие профессора мира. И туда уже поступают заявки. Даже Бельгия, где, казалось бы, сосредоточие санкционных правил и воззрений на Россию, отмечает высочайший уровень нашей подготовки. И удивляется: неужели вы не берете за это большие деньги? А мы этот проект реализуем бесплатно. Мы считаем, что наша выгода – духовная. И продвижение нашей культуры за рубежом стоит дороже.

– Пятого мая 2016 года вместе с симфоническим оркестром Мариинского театра под руководством Валерия Гергиева вы участвовали в концерте в древнем амфитеатре Пальмиры. Как это было? 

– Когда в Мариинском театре отбирали участников для концерта, брали только мужчин. Никто не знал, куда мы летим, об этом нам сказали только в самолете.

Сирия произвела на меня тяжелое впечатление. Эти камни, разрушенные остатки древней цивилизации. Сцена, на которой незадолго до нас люди прощались с жизнью. Им стреляли в затылок, резали головы. Это не может пройти бесследно. И потом, там жара – 54 градуса на сцене. У меня на репетиции струны спускали. И Валерий Гергиев говорит: «Как ты будешь играть? Вот спустит у тебя струна, что будем делать?» Ведь шла прямая трансляция. Повезло. Струна спустила в самом конце. Я успел все доиграть.

А когда мы уезжали после концерта, боевики накрыли наш караван, и один солдат погиб. Но больше всего меня поразила реакция Запада. Ни одно из западных информагентств не прислало туда своих корреспондентов, чтобы они могли воочию убедиться в том, во что игиловцы превратили Сирию. И где их хваленое внимание к мировой культуре? Зато меня наперебой спрашивали о деньгах.

– И что вы им отвечали? 

– А вот они, эти миллионы! В наших дорогущих инструментах, на которых играю я и молодые талантливые музыканты и которые я уже не раз показывал. А концертная деятельность? Пригласить дирижера, сделать рекламу, привезти артистов – это безумно дорого. Меня эти двойные стандарты возмущают до глубины души. Хотя я действительно богатый человек. Я владею талантами России. 

Музыканты, особенно из США или Китая, участвуют в конкурсах только тогда, когда у них есть выдающийся инструмент, который стоит миллионы долларов. И конкурировать с ними иначе, чем имея такой же инструмент, бесперспективно. Мы стараемся нашим ребятам создавать такие же условия.

– За всеми этими проектами остается ли у вас время на собственные выступления? 

– Если бы я мог не заниматься административной работой, то был бы еще более счастливым. Хорошо, что у меня замечательная команда. В этом году только здесь мы провели 177 концертов. А всего организовали 688 мероприятий. Это мастер-классы, концерты, экскурсии. У нас только один критерий – качество. Если бы все работали так, у нас давно был бы уже коммунизм. А на концертах я по-прежнему выступаю. И люблю посвящать себя той музыке, которую в данный момент играю. Тогда она становится любимой у меня и любимой у публики.

– В вашей жизни что еще есть, кроме музыки?

– Я люблю природу во всех ее проявлениях. Как житель Петербурга, болею за СКА и за «Зенит» тоже. Даже немножко за рижское «Динамо», ведь я сам из Латвии. Я в курсе всех спортивных событий, но сам тратить на это время не могу. 

– Президент Путин называет вас своим другом. Значит, вы наверняка можете сказать, каковы его музыкальные предпочтения? 

– У него шикарная фонотека классической музыки. Он очень любит Равеля, Баха. Он наизусть на рояле играет первую прелюдию «Хорошо темперированного клавира» Баха, от начала до конца. Как-то я его встретил, и он сказал мне, что еще семь тактов не доучил. Хотя говорит, что просто играет для себя и наслаждается музыкой. Бах! Наизусть! Двумя руками! Чувство прекрасного и тонкого у него очень развито.

И я совершенно убежден, что люди, которые любят музыку, которые резонируют с великой классической музыкой, более успешны по сравнению с остальными, которые этого не делают. Я не хочу сказать, что все должны броситься в концертные залы и начать слушать симфонии. К этому нужно приходить постепенно. Но само то, что президент присутствует на концертах классической музыки, предопределяет стиль поведения элиты и, надеюсь, всех остальных людей.

СПРАВКА

Сергей Ролдугин – народный артист России, выдающийся музыкант-виолончелист, дирижер, музыкальный педагог, профессор Санкт-Петербургской консерватории, художественный руководитель Санкт-Петербургского Дома музыки и предприниматель.

Окончил Ленинградскую консерваторию по классу Анатолия Никитина. В 1980 году стал лауреатом премии международного конкурса «Пражская весна». Работал в оркестре Мравинского, был солистом-концертмейстером группы виолончелей и дирижёром Мариинского театра. Возглавлял в качестве ректора Санкт-Петербургскую консерваторию.

В 2006 году по инициативе и при поддержке Владимира Путина, который является его другом, создал Санкт-Петербургский Дом музыки, где стал его художественным руководителем.

В мае 2016 года вместе с симфоническим оркестром Мариинского театра под руководством Валерия Гергиева дал концерт в Пальмире (Сирия). Награжден медалью «За освобождение Пальмиры», орденом Александра Невского и орденом Почёта.