Ухищрения пропаганды? Но хочется ведь надеяться, что не только злодеи правят миром!

Сережа Костриков, будущий Киров, был умным, веселым, добрым. Хоть и остался сиротой и жил в бедности, блестяще учился – и все помогали ему. Даже «эксплуататоры»! У него была нежная душа. Однажды он увидел, как офицер ударил солдата, и закричал: « Что он делает!?»

Я читаю воспоминания, собранные в замечательном музее Кирова, и с болью вижу, что революция делала с людьми, как она заманивала молодежь отменой морали. «Ради революции можно все!» И вот уже добрый и чуткий Сережа, приехав из Казани, где он учился, с улыбкой просит соседку спрятать портфель с прокламациями, за которые ее могут посадить. Он, разволновавшийся когда-то из-за обиженного солдата, теперь весело сбрасывает с лестницы сотрудника полиции. Враг — это не человек! В результате врагом оказался народ, в который ему пришлось стрелять во время голодного бунта в Астрахани, ведь бунтовали они против революции.

Сохранилась ли в нем душа, как она мимикрировала в то жестокое время,  — вот главное, с чем мне предстоит разобраться, и дать ответ. Он был колоссальным организатором, «открыл сундук с драгоценностями» на суровом Кольском полуострове. С детства увлекаясь литературой, театром, наукой, сделал тот Ленинград, в котором мы жили, и не без гордости…. А теперь видим на стендах открывшейся выставки — сколько людей было выслано из Ленинграда после него, а также — при нем!

Выставка «Киров убит», открывшаяся в музее Кирова, многое трактует по-новому, открывает тайны. Оказалось, что Киров убит в положении лежа, выстрелом сзади. Месть ревнивца или заговор ЧК? Роковая случайность? Или – такого, как он, улыбающегося прохожим и здоровавшегося с ними за руку, все равно бы убили?

Все-таки Киров был необычный вождь, и симпатия к нему почему-то сохраняется. Почему? Надеюсь, моя книга ответит на этот вопрос. Или рассеет последнюю иллюзию о «необычном вожде».