С каждым днем все чище воздух

- В этом году в Петербурге выдалось необычайно жаркое лето, но горожанам купаться в водоемах запрещали, настолько они грязные. В соседних европейских странах Балтийского региона плескаться в заливе можно без проблем. А когда так будет у нас? 

- Это будет возможно. Такую проблему переживали все. Это «болезнь роста». Например, к реке Рейн было страшно подходить. Она была гораздо грязнее, чем наша Волга, Нева или любая другая река, в которую попадают продукты жизнедеятельности мегаполисов или промышленных предприятий. Тем не менее, хотя и за ощутимый промежуток времени и вложив колоссальные средства, ее привели в нормативное состояние.

У нас вопросам экологии длительное время не уделялось должного внимания, и это прежде всего было в советские времена – период бурного роста промышленности, когда мы превратились из аграрной страны в индустриальную. Тем не менее, это все делалось без оглядки на последствия, которые могут настать. Наши крупнейшие промышленные города, такие, как Магнитогорск и Челябинск, – это, по сути, города, обслуживающие крупные промышленные предприятия. Понятно, что в таких центрах, где сосредоточено большое количество тяжелой и химической промышленности, экологическая обстановка не может быть приятной априори. Сейчас благодаря появлению новых технологий и производства и ликвидации негативных последствий, вкладываются огромные средства, в том числе самими собственниками этих предприятий, в улучшение обстановки.

Что касается Петербурга, то тут экологическая обстановка гораздо благополучней, чем в целом в других городах, похожих по количеству населения и сосредоточения промышленности. Мы – крупнейший мегаполис Европы. В экологии количество всегда имеет значение. 5 миллионов человек – это не шутки. Это и автомобильный транспорт, и промышленность. Нам повезло с розой ветров, с географическим положением, у нас все неплохо вымывается и выдувается. У нас очень передовые очистные сооружения «Водоканала». У нас одна из лучших по показателям и по вкусу питьевая вода из-под крана. Второй год живу в Москве, но московскую воду пить не могу, она не нравится мне, хоть она и безопасная: невкусная, постоянно остается осадок на чашках.

- Так, а когда мы все-таки сможем купаться в заливе? 

- Думаю, что лет этак через 25. Если этим системно заниматься и вкладывать не только и не столько государственные средства, сколько частные. Потому что большинство предприятий-загрязнителей – это частные компании. Государство должно и может создавать условия для улучшения экологической обстановки и охраны окружающей среды в части логистики, законодательства, применения санкций для загрязнителей, экологическим сбором, который может направляться на те или иные вопросы. Все начинается с разрухи в головах. Если мы перестанем оставлять после себя мусор на пикнике, не будем выбрасывать батарейки в пакет бытовыми отходами, не будем мусорить вокруг своих домов… Из этого складывается большая цепочка взаимоотношений человека и окружающей среды.

В ожидании людей с иным мышлением 

- Не думаете ли вы, что государство может бороться за экологию не только кнутом, но и пряником. Например, вводить серьезные налоговые льготы для мусороперерабатывающих предприятия, или владельцев экологичного транспорта? 

- Все прекрасно понимают, и нас нельзя обвинить только в том, что мы пытаемся лишь кого-то поймать и наказать. У нас как раз обратная ситуация: экологический сбор доброволен к оплате. Хочешь – плати, а хочешь – не плати. Несмотря на то, что экологический сбор пока добровольный, собрали 2 миллиарда рублей в этом году и распределили их на комитете в регионы, которые оставляли свои запросы на модернизацию мощностей по сортировке и переработке мусора. Кроме того, предприятия, которые сами занимаются утилизацией своей упаковки, например пластиковых бутылок и алюминиевых банок для напитков, по закону освобождены от экологического сбора. У нас кнута еще нет, пряник пока идет впереди.

Надеюсь, в этом году примем закон, который введет санкции за неуплату сбора для тех участников рынка, которые либо импортируют, либо производят на территории РФ такую упаковку, которую сами не перерабатывают.

- Сколько планируете собирать средств? 

- Планируем собирать по 5-6 млрд рублей. Это будет существенная прибавка. Из этого по 200-300 млн рублей в год выделять регионам на строительство мощностей по переработке отходов, что очень важно. У нас катастрофически не хватает инфраструктуры для обращения с всевозрастающим количеством мусора, который мы производим. В Петербурге эта цифра доходит до 1, 7 млн тонн. В Москве гораздо больше. Но новые мощности пока вводятся очень медленно по всей стране.

- Когда Россия сможет перерабатывать половину твердых коммунальных отходов?

- Пройдут десятилетия, не меньше. И это очень оптимистичный план. Наверное, нам потребуется 20-25 лет, чтобы поколение сменилось, появились люди с новым мышлением.

- Можно ли сделать переработку в России выгодной? 

- Это все зависит от цен на вторичное сырье, которые сильно меняются. Сложно рассчитать рентабельность вдолгую - это то, что в основном пугает инвестора. Это не убыточный бизнес. Если поставить современное предприятие по сортировке или переработке ТКО (твердых коммунальных отходов - прим. ред.), оно себя так или иначе окупит. Вопрос загрузки этого предприятия, обеспечения его необходимым количеством мусора одного и того же состава. Были попытки в Петербурге начать, хоть они и не увенчались успехом. Но я уверен, что это временное явление.
Я был в Нижнем Новгороде на суперсовременном сортировочном предприятии, которое обошлось в 2 млрд рублей. Это пример того, как бизнес рискует, вкладывает в регионы, рассчитывает получить прибыль. Я желаю им удачи, и на их примере мы сможем убедить бизнесменов, как наших, так и зарубежных, вложиться в перерабатывающие мощности около Петербурга.

- Власть ответственна за развитие сегмента переработки в стране? 

- Государство несет политическую ответственность. Если мы не будем создавать условия и не будем предпринимать шаги административного и законодательного характера, мы просто захлебнемся в мусоре, и граждане этого не простят. Мы видим, что стихийные митинги в Подмосковье привели к уголовным делам и смене руководства конкретного региона. Понятно, что город должен убирать, но то, что происходит с мусором дальше, – это длительная стратегия, которая нуждается в постоянном и ежедневном внимании властей всех уровней.

- А если вводить раздельный сбор в России, на сколько типов отходов нужно будет делить мусорные баки? 

- Я считаю, что нужно отделить только пищевые отходы от всех остальных. На современных предприятиях остальное успешно сортируют роботы. Сам раздельный сбор вскоре изживет себя. Можно все будет бросать в один пакет, роботы становятся все дешевле и эффективнее. Главное – не портить ТКО пищевыми отходами и опасными отходами, вроде лампочек и батареек.

- Что касается петербургских проблем – полигонов Новоселки и Красного бора. Какая сейчас там ситуация? Сколько лет нужно их решать? 

- На мой взгляд, проблема с Новоселками уже решена. Самое главное – нужно было прекратить завозить на него мусор. Рекультивация займет еще лет семь. В Красном бору мы победили политически – он попал в федеральную программу «Чистая страна», на него выделили около 8 млрд рублей. Заложены разные суммы, но не факт, что они будут потрачены. Тут все зависит от расторопности каждого из участников забега: это и город, и область, и федеральное министерство, а также потенциальный подрядчик, я думаю, что это будет «Росатом» и, может быть, финны. Самое главное, что процесс был запущен и юридически оформлен. Мы долго не могли подступиться к этой проблеме.

- Через сколько лет полигон станет безопасным, если все сложится? 

- Сложно загадывать. Я не видел расчетов. Думаю, что нужно брать 5 лет, даже если отходы будут вывозить в Финляндию. Видите, они не боятся возить к себе заразу со всего мира.

Дизель, газ и атом

- Как вы относитесь к транспорту на альтернативных видах топлива. Россияне смогут когда-нибудь пересесть на электромобили или самокаты и мотоциклы? 

- Это вопрос не государственной политики. Сегодня можно купить и обычный автомобиль, и «Теслу», меня не нужно заманивать льготами. Я просто не хочу себе электрокар, производители не убедили меня в том, что это удобно и надежно. Слабо представляю, как я буду в – 35 градусов на даче садиться в «Теслу», а в бензиновую и дизельную машину понимаю как. И понимаю, что с ними делать, если они не заводятся.

Создавать инфраструктуру для электромашин, наверное, нужно. Но это вопрос спроса и предложения. Когда появятся электромобили, тут же будут розетки. Сейчас есть розетка у «Сбербанка» на Охте, но она все время пустует и никому не нужна.

Это глубокое заблуждение говорить, что электротранспорт экологически чистый. Он чистый в отдельно взятом месте. Но чтобы зарядить батарейку, нужна энергия, получение которой также может навредить природе. Энергия берется не из космоса, а производится предприятиями.

При всем желании мы никогда не обеспечим даже часть Петербурга никакими солнечными батареями и ветряками. Мы не только освещаем город, но и отапливаем его. У нас множество предприятий с огромной потребностью.

Пока что идет поиск вариантов. Если у вас есть загородный дом, почему у вас до сих пор крыша не увешана кремниевыми элементами? Начните с себя, откажитесь от договора с электроснабжающей организацией. Попробуйте, посмотрите, хватит ли вам энергии, а потом напишите про то, какие все остальные дураки, что берут электричество от сети.

- Экологическая стратегия России не предполагает развития источников «чистой энергии»? 

- Глобально мы понимаем, что не заменим всю потребность альтернативными источниками в обозримом будущем. Может быть, наука предложит нам что-то еще, но на сегодняшний день самая «зеленая энергия» – это атомная. И наша компания «Росатом» – это мировой лидер в производстве и обеспечении таких процессов. Если бы не чернобыльская катастрофа, то у нас было бы совершенно другое отношение к мирному атому. Это ближайшее будущее – самое безопасное, самое зеленое.

Все остальное – это газ, сжиженный природный газ. Переводить автомобили на сжиженный природный газ – это хорошо. У нас есть уже компании, которые этим занимаются.

- А что насчет велосипеда и электросамокатов как чистого городского транспорта? 

- Число велосипедистов растет, но велосипед не сможет полностью заменить остальные виды транспорта.

Для велосипедов властью создается инфраструктура: велодорожки и парки. Сказать, что это популярно, не скажу. Я не вижу, что наши велодорожки загружены так же, как в Европе, в той же Финляндии. Хотя условия созданы. У нас есть на набережной Фонтанки велодорожка, я там езжу, иногда вижу велосипедистов, но не так, чтобы это был какой-то поток.

А что касается, электросамокатов, то они еще сыграют злую шутку. Это такой законодательно совершенно не отрегулированный вид транспорта, доступный любому, развивающий безумную скорость, способный передвигаться как по тротуару, так и по проезжей части. К сожалению, любые правила пишутся кровью. Не хотел бы быть провидцем, но мы дождемся несчастного случая, тогда начнем писать законы, которые смогут регулировать, кто может водить самокаты, ограничивать их скорость.

- А если запретить ездить по центру на машине, как это делали в европейских городах, чтобы уменьшить количество выхлопов? 

- Зачем? Я думаю, что голландцы боролись не за воздух, а за место, так как с этим у них большие проблемы. Несмотря на то, что транспортная ситуация в Петербурге, как и в любом мегаполисе, напряженная, у нас появился ЗСД, строится ВСД. Это будет хорошее подспорье для нас. Между прочим, с точки зрения экологии ЗСД повлиял на обстановку в городе – по объективным замерам воздух стал чище.

Мы должны создавать условия для развития общественного транспорта. Это да. Я сам в Москве пользуюсь общественным транспортом, там автомобиль не нужен, город стоит. Зато там очень удобный метрополитен, как и у нас. Правда, он не так бурно развивается в Петербурге из-за более сложных условий строительства.

Еще одно перспективное направление – выделенные полосы для общественного транспорта. Они появились не так давно, но уже очень здорово стимулируют людей оставлять машины на перехватывающей стоянке. Это работает и в Москве, и Петербурге. Это нужно всячески поощрять и развивать, а также жестко контролировать водителей личных автомобилей, чтобы они не выезжали на полосы.

Свобода технологиям и творчеству 

- Когда Telegram пытались заблокировать, вы предлагали запретить VPN. Но получилось только обрушить часть интернета. Вам не кажется, что такие действия тормозят развитие IT в России. 

- Я не вижу никаких предпосылок к тому, что мы что-то тормозим. Telegram запрещен судом, и он должен быть выключен. Роскомнадзор не может с этим справиться, и это его проблемы.

Telegram вне закона, все кто им пользуются, тоже находятся вне закона, на мой взгляд. Это скользкая дорожка правого нигилизма «ха-ха-ха, вы не смогли заблокировать его, и все им пользуются». Пусть пользуются, а я законопослушный человек, удалил приложение со своего надзора, как только было вынесено решение суда.

Но ни депутатский корпус, ни исполнительная власть не может и не будет препятствовать развитию цифровых технологий на территории РФ. Никто не будет препятствовать открытию новых сервисов при одном условии – если они не будут противоречить доктрине нашей национальной безопасности и безопасности наших граждан.

Единственный вопрос с Telegram заключается в ключах шифрования, если их нет, то такая программа не должна работать на территории РФ.

- А как же право на личную жизнь? 

- Оно защищено у нас конституцией и обеспечивается в нашей стране должным образом. Я не вижу прецедентов и массовых жалоб на нарушение этого права.

Если бы все переписки были в открытом доступе, то было бы множество скандалов, в первую очередь, в отношении политических деятелей, которые ровно так же пользуются смартфонами. Наверное, было бы жить веселее, но никаких сливов мы не видим, и это никому не нужно. Есть вещи гораздо более серьёзные, которыми действительно нужно заниматься: огромный поток из Сирии, который пытается войти в Россию. Уверен, что сейчас спецслужбы среди терабайтов спама, который мы шлем друг другу, ищут одного негодяя, который захочет испортить наши новогодние праздники.

И вообще, нужно бояться не спецслужб, которые заботятся о нашей безопасности, а бизнеса, который собирает, использует и продает наши персональные данные, в чем мы можем убедиться по контекстной рекламе.

- Telegram – это далеко не единственный мессенджер, который построен на технологии сквозного шифрования. Есть еще десятки даже еще более защищенных программ. Их тоже запретят в ближайшее время? 

- Конечно! Будет запрещено все, что не имеет ключей шифрования. Это я вам гарантирую. Это вопрос внесения в списки. Или их уже взломали, или они договорились с государством. Вы не рассматриваете такую мысль, что с Telegram уже договорились, поэтому он еще и работает. Может, все поняли, что выгоднее, когда он работает, и все читают. Не обольщайтесь.

- В последнее время появляются сообщения о запрете концертов музыкантов, популярных у молодежи. Самая громкая история – арест Хаски в Краснодаре. Госдума будет как-то работать над этим? 

- Это мелочи, и Государственная дума не будет на них отвлекаться. Свобода творчества у нас гарантирована, об этом много раз говорил президент и министр культуры. У нас в стране такая свобода творчества, что дальше ехать некуда. Иногда послушаешь, что поют эти товарищи, а их еще и дети слушают. По именам назвать этих рэперов не могу, но у меня огромное количество обращений от родителей. Они просят запретить и посадить всех тех, кто поет матом для детей. Я, естественно, говорю, что не могу это сделать, ограждайте своих детей. Ведь музыканты никого не заставляют слушать себя, они тут защищены. Каждый слушает то, что хочет. Мы не пойдем по пути запретов. А то, что случаются какие-то перегибы, то бывает и такое. Ну слава богу, что разобрались (отпустили Хаски, - прим. ред).

- Но раньше такого не было. 

- А раньше и матом не пели.

- Пели. 

- Не пели. Вот Шнур пел. Его запретили пару раз, и он стал еще более популярным.

Раньше песни были отличные, а сейчас неприличные, вот и реакция пошла такая. Но у нас есть достаточно много механизмов, которые обеспечивают защиту от пропаганды насилия, экстремизма, фашизма и т. д. Если вдруг в произведениях этих товарищей действительно будут усмотрены опасные вещи, тогда они будут иметь дело с правоохранительной системой. Но они не ставят себе таких задач. Пусть себе поют, собирают залы, дай бог им здоровья и удачи.