Основатель и идейный вдохновитель Разведывательно-водолазной команды Константин Богданов в 2005 году собрал команду дайверов и инициировал проект «Поклон кораблям Великой Победы». По традиции в канун Дня Победы происходят погружения с проведением мемориальных церемоний и возложением венков к покоящимся на морском дне советским кораблям.

А шесть лет назад управление Министерства обороны РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества передало группе дайверов-энтузиастов из Разведывательно-водолазной команды координаты подводной лодки «Правда», обнаруженной в ходе прокладки Северного потока, и попросило ее обследовать. С этого момента началась целенаправленная работа по поиску затонувших советских подлодок на Балтике. Так зародился проект «Поклон кораблям Великой Победы»: Бессмертный дивизион».

«Мы хотим не только почтить память погибших подводников, но и дать возможность их родственникам узнать судьбу своих дедов. Сейчас нам осталось найти и идентифицировать около полудюжины лодок, надеюсь, справимся с этой задачей к празднованию 75-летия Победы», – сказал дайвер-исследователь Разведывательно-водолазной команды Михаил Иванов.

БРАТСКАЯ МОГИЛА 

По сути, подводная лодка – закрытая капсула, которая сама по себе является саркофагом, он может пролежать под водой 100 - 200 лет. Совсем другая история с затонувшими надводными кораблями – обычно это разломившиеся на куски остовы. В этом случае останки экипажа могут лежать в радиусе десятков километров от обломков корабля.

«Если мы поднимем останки одних, но оставим на дне других, мы вырвем их из контекста. По военно-морскому статусу корабль является домом, а когда тонет – могилой. Это прописано во всех уставах, то есть согласно военно-морской традиции мы и не должны поднимать останки, соответственно, не делаем этого, – рассказывает Михаил Иванов. – Эти люди сражались и погибали вместе, а теперь покоятся в братской могиле, пусть она и скрыта темными водами. Там все равны, мы не можем отдать кому-то предпочтение».

Когда корабль идентифицирован, организуется мемориальная церемония, на воду спускается венок, под водой у погибшей субмарины тоже устанавливаются венки и табличка из высокопрочного пластика, созданного специально для морской воды. Пройдут годы, десятилетия, разрушится броня, исчезнут последние следы металлических деталей, а табличка будет на своем месте. На ней на русском и английском языках описана судьба лодки и список экипажа.

ПОДГОТОВКА К ПОИСКУ 

Зимой участники проекта готовятся к следующему сезону, высчитывая примерный квадрат поисков, в котором может находиться погибшая лодка. Эту информацию исследователи получают из журналов боевых действий, карт минных полей, немецких постов наблюдения, которые фиксировали отдельные события, и т. д.

«По крупицам информации, полученной из этих документов, определяемся с зоной поиска. Надо понимать, что главное оружие подлодки – скрытность. Из архивов мы знаем задачу, поставленную перед кораблем, и полученные экипажем инструкции, но в море командир свободен в своих действиях, – рассказывает Михаил. – Выходим в район поиска и ощупываем дно гидролокатором, разыскивая предметы, похожие на подлодку. Если найти корабль не удается, приходится просчитывать возможные варианты действий командира».

Если поиск увенчался успехом, то есть экспедиция вышла в заданный квадрат и нашла искомую подлодку, то все более или менее просто. Но есть места, где дайверы находили сразу по пять-шесть кораблей.

«Отличить в мутной и темной воде Балтийского моря лодку Щ-405 от Щ-406 практически невозможно. Тут роль играют мельчайшие детали. Специалисты знают, что лодки строились на разных заводах и принадлежат различным сериям, а за счет ручной сборки каждая лодка имеет уникальные особенности. На этой стадии нам помогают коллекционеры, у которых хранятся редчайшие фотографии, – говорит исследователь. – При тщательном изучении на этих снимках можно заметить едва уловимые различия, позволяющие идентифицировать лодку. Допустим, на них видно, что леер с одной стороны скруглен, а с другой квадратный. Находишь несколько таких уникальных черт, и тогда можно говорить, тот это корабль или нет». Поэтому команда не всегда сразу объявляет о находке, говорит Михаил, ведь в самом факте обнаружения мало полезной информации, ценно, когда корабль идентифицирован, установлена судьба лодки, и об этом можно рассказать родственникам погибших моряков.

Иногда на поиск уходят годы. К примеру, понадобилось 3 года, чтобы установить, что одна из обнаруженных лодок – именно С-12, и восстановить картину ее последних мгновений.

ВСЕМ МИРОМ 

Сначала родственников погибших моряков разыскивали члены команды, но потом к процессу подключились другие люди. Они действуют по правилу пяти рукопожатий, и это работает, группа «ВКонтакте» растет. В одной из групп создан большой фотоальбом, куда выкладываются снимки из семейных архивов. Бывает, что у одного человека есть групповое фото, а у кого-то вообще практически нет фотографий, и вдруг они узнают своего пропавшего дедушку на чужой общей фотографии. Человека, которого никогда не видели, но всегда хранили память о нем.

Как отметил Михаил Иванов, теперь искать близких погибших моряков помогают и коллеги из специализированных поисковых отрядов, которые работают на земле. У них есть доступ к базам данных, военкоматам. Вносят свою лепту и СМИ. Ребята стараются подгадать время экспедиции таким образом, чтобы попасть в информационную повестку и выдать готовую новость накануне больших праздников, например, Дня Победы, тогда больше шансов, что о находке расскажет максимальное количество газет и телеканалов.

«Приведу пример, дочка политрука с Щ-317 жила в Невской Дубровке, казалось бы, недалеко, но ей около 80 лет, естественно, ее нет в соцсетях. Мы бы ее вовек не сыскали, а тут она увидела сюжет по телевизору и связалась с нами. У нее сохранилась фотография, где она сидит у отца на коленях накануне его последнего похода. Женщина всю жизнь прожила с этой фотографией, надеясь если не увидеть отца снова, то узнать его судьбу. У нас получилось принести ей некое успокоение. После церемонии вручили ей капсулу с грунтом, взятым у погибшей лодки», - сказал Михаил.

Он также обратил внимание на то, что организовать людей для непосредственного участия в мемориальной акции – задача не из простых. «На акцию приходит военное судно под флагом, есть определенный ритуал. Мы не можем просто взять и провести ее, как нам захотелось. Всегда находим отклик у военных, церемонию организуют они, – сказал Михаил Иванов. – В мероприятиях участвуют представители Военно-морского флота, почетный караул, официальные лица. В этом году в церемонии участвовали два военных корабля и два катера – целая эскадра».

ВОЛЕЮ СЛУЧАЯ 

Иной раз кажется, что само провидение помогает команде. Так, настоящим сюрпризом стало обнаружение легендарной Щ-317, одной из самых результативных советских подлодок времен Великой Отечественной войны. Даже в мировой практике потопление нескольких целей в одном походе – большая редкость и удача для подводников. Командир Щ-317 капитан-лейтенант Николай Мохов за один поход торпедировал четыре судна противника, три из которых потопил. К сожалению, первый боевой поход в качестве командира корабля стал для Мохова последним. Форсируя минное поле «Зееигель» («Морской еж»), Щ-317 задела немецкую большую противокорабельную мину. От полученных повреждений лодка провалилась на грунт носом вперед на глубину около 78 м. Последнее сообщение она передала от берегов Швеции и исчезла почти на 75 лет. Никакой информации о ней не было. Но ее все же удалось обнаружить в процессе траления. В мае 2018 г. над местом гибели лодки проведена церемония отдания воинских почестей экипажу и панихида. Место гибели лодки отмечено на картах как воинская могила.

Еще один удивительный случай: в 2013 г. экспедиция вышла в море в надежде обнаружить С-9 и Щ-320. Первую нашли, вторую нет. Были сомнения на счет одного места, где исследователи заметили два довольно крупных подводных объекта, лежащих очень близко друг к другу. Но аппаратура тогда была не самая лучшая, признаются дайверы, да и глаз еще был не такой опытный. К тому же ребята резонно рассудили, что не могут две лодки лежать настолько близко друг к другу, посчитали, что это камни, и ушли.

«В тот год наше внимание поглотила другая находка – крупнейший военный парусник XIX в., сохранившийся до наших дней, «Лефорт», настоящий подводный музей. Но в 2017 г. мы вернулись в этот район, чтобы проверить подводные «камни» и закрыть белые пятна в зоне поиска. Один объект действительно оказался камнем, а вот второй – нашей Щ-320», – вспоминает Михаил.
Похожая история случилась при поисках Щ-406. Как оказалось, она лежала менее чем в километре от Щ-320. Команда протраливала эту акваторию, но в 2013 г. получилось так, что 406-я оказалась между стыками зоны видимости гидролокатора. У этого прибора есть полоса, в которой он рисует картинку дна, но ближе к краю сила сигнала затухает, поэтому обычно при сканировании дна делают накладку краев один на другой.

«В тот раз мы в этом стыке лодку и не заметили. Спустя три года идем по этому району. Начинается шторм, нужно поворачивать к берегу, и вдруг прибор рисует силуэт лодки. Неожиданно картинка пропадает. Оказалось, банки памяти переполнились, и автоматика отключилась. Пройди мы над кораблем минутой позже, и лодка осталась бы в неизвестности.

ПОЛНОЕ ПОГРУЖЕНИЕ 

Кроме поисков и восстановления истории погибших кораблей, участники команды работают над созданием виртуального музея. Они снимают подводные объекты, будь то подлодка или корабль в том виде, как они сохранились на морском дне. Правда, в условиях плохой видимости в водах Балтики целиком запечатлеть корабль невозможно. Обычно фотографируются рубка и палубы, а корпус восстанавливается по чертежам и обклеивается текстурами из реальных кадров для создания рабочей 3D-модели.

«Там видны все боевые повреждения, можно восстановить цепь событий, которые привели к гибели лодки. Так мы рассказываем историю корабля. К примеру, есть лодки, участвовавшие в надводных боях. На палубу вынесены ящики со снарядами, а на корпусе есть характерные повреждения, по этим признакам понятно, что экипаж сражался до последнего», – рассказывает дайвер.
Определенное положение рулей и другие малозаметные детали рассказывают о страшных мгновениях, когда лодка пыталась увернуться от мины, к сожалению, неудачно. По этим деталям можно восстановить драматизм событий происходящих в негостеприимных водах Балтики, историю последних мгновений жизни экипажа.

«У всех есть своя работа, повседневные заботы, в сезон берем отпуск, когда законный, когда неоплачиваемый, и отправляемся в экспедицию. Подводные поиски - недешевое удовольствие, нужно зафрахтовать судно, найти нужное оборудование. На все своих средств не хватало, но помогают спонсоры, и деньги, полученные по президентскому гранту. Балтийское море и Финский залив скрывают много тайн. Если погрузиться, можно встретить древнерусские ладьи, парусники, подлодки, такое ощущение, что мимо тебя движется историческая лента, это захватывает. Но самое интересное, когда ты первый раз погружаешься на объект и еще не знаешь точно, что ждет тебя внизу, эта тайна и предвкушение поражают тебя где-то до глубины души», - рассказал Михаил.