Он мечтал накормить человечество и для этого объехал весь мир, собирая коллекцию культурных растений и их диких сородичей. Где на машине, где морем, иногда в сильнейший шторм, преодолевая жесточайшую морскую болезнь, где на первых ночных самолетах, где на лошадях или пешком. Коллеги по всему миру рукоплескали: «Биологи приветствуют своего Менделеева!» Он создал уникальную коллекцию семян, которая до сих пор лежит в основе продовольственной безопасности России, а сам умер в саратовской тюрьме.

БЕЗНАДЕЖНО-БЕЗУМНЫЕ ПИСЬМА

Главный научный сотрудник Всероссийского института генетических ресурсов растений имени Н.И. Вавилова (ВИР) Маргарита Вишнякова получила в дар от сына Николая Вавилова – Юрия Николаевича, скончавшегося в апреле 2018 года в 90-летнем возрасте, 130 писем, адресованных его матери, Елене Барулиной. Эти письма сохранили важные штрихи к портрету ученого и впервые раскрыли для исследователей историю его любви.

Елена Барулина была студенткой, аспиранткой, сослуживицей Вавилова, стала крупным ученым – одним из самых верных его единомышленников. В своих научных трудах она исповедовала его мысли, идеи, теории.

«Письма Вавилова к Барулиной показали нам, какую высокую степень доверия испытывал Николай Иванович к своей любимой, по существу являвшейся его alter еgo. Эти письма пронизаны нежностью и любовью, но непременной их составляющей была и постоянная заинтересованность в ее работе», – рассказывает Маргарита Вишнякова.

Их любовь прошла много испытаний. Недаром самые первые письма, где он решился на объяснение в любви к Елене, он называл «безнадежно-безумные». Ведь он был женат первым браком и имел сына. К тому же был ее преподавателем, руководителем, начальником – слишком много оказалось причин для того, чтобы глубоко упрятать сильное чувство, подальше от посторонних глаз.

«Они вынуждены были обмениваться письмами даже не в разлуке, – говорит Маргарита Вишнякова, – даже находясь под одной крышей, в одном институте, даже видя друг друга ежедневно и, возможно, общаясь. Они украдкой писали и передавали друг другу письма, где выливалось самое сокровенное».

НЕЗАМЕТНЫЙ БРАК

Маргарита Вишнякова отмечает, что точная дата их бракосочетания не установлена, но совокупность сведений указывает на март 1926 года. К этому периоду относятся немногие их совместные фотографии, хранящиеся в архиве ВИР. А вскоре Елена уехала на весь полевой сезон на одну из опытных станций. Командировочное удостоверение сроком с 15 апреля по 15 сентября ей подписал муж… А сам он в конце мая отбыл в свою самую продолжительную, сроком на 15 месяцев, экспедицию в Средиземноморье.

По свидетельствам современников, Елене Ивановне Барулиной были свойственны большой такт, врожденная чуткость, самообладание и деликатность. Несмотря на то что она работала бок о бок с мужем, многие в институте растениеводства не знали, что она жена директора.

По той же причине сохранилось очень мало их с мужем совместных фотографий.

ПИСАЛ НЕ ТОЛЬКО ЖЕНЕ

«Их семейная жизнь продолжалась 15 лет. Однако вместе они провели совсем немного времени, так как Николай Иванович был занят организацией не только своего института, но и всей сельскохозяйственной науки в стране. В своем «зеленом поиске» нужных для отечественного растениеводства сортов растений он ездил по миру. Его совокупный экспедиционный маршрут исчисляется десятками тысяч километров. Он много путешествовал один, попадал в автокатастрофы, другие опасные ситуации», – продолжает рассказ исследовательница.

Из экспедиций он писал не только жене. Когда Вавилову удавалось добраться до почты, он тут же посылал десятки открыток сотрудникам института с четкими указаниями, как и что нужно делать.

«Он был не только выдающимся ученым, но и талантливым организатором науки. Для него было естественным руководить работой огромного коллектива дистанционно, из экспедиций», – поясняет Маргарита Афанасьевна.

ОТСТОЯТЬ ИМЯ МУЖА

Последний раз Елена Ивановна видела супруга в августе 1940 года, когда провожала его в экспедицию по недавно присоединенным к СССР землям Западной Украины и Западной Белоруссии. О его аресте в Черновцах, выдвинутых против него обвинениях и месте его пребывания она ничего не знала. И даже о смерти мужа в саратовской тюрьме в январе 1943 года она не знала вплоть до лета 1943-го, когда ей рассказал об этом сын Вавилова от первого брака Олег Николаевич, приехавший в Саратов.

В те полные неизвестности тяжелые дни Елена Ивановна и их с Вавиловым сын Юрий находились в Саратове в эвакуации. Только спустя значительное время Елена Ивановна узнала, что и в разлуке они снова оказались очень близко друг к другу.

Судьба брата глубоко потрясла младшего из братьев Вавиловых – Сергея Ивановича, физика-оптика, академика, впоследствии президента Академии наук СССР. Всю войну он, как мог, поддерживал его жену и сына.

«Юрий Николаевич Вавилов всегда подчеркивал, что, если бы не дядя Сережа, они с матерью вряд ли пережили бы войну», – вспоминает Маргарита Вишнякова личные беседы с Юрием Николаевичем.

Елену Ивановну, как жену врага народа, не брали на работу даже в родном Саратове, где ее знали со студенческой скамьи. Барулина написала множество писем в разные инстанции, включая генерального прокурора СССР, отстаивая честное имя мужа, добиваясь его реабилитации. Его реабилитировали в 1956 году, но никаких официальных извинений она не получила. Много сил она отдала, чтобы спасти библиотеку и рукописи мужа. С группой самых преданных Николаю Ивановичу людей участвовала в посмертном издании его трудов.

«Письма Елены Ивановны Николаю Ивановичу не сохранились. Что с ними случилось, установить не удалось», – говорит Маргарита Вишнякова.

Исследовательница написала книгу, в основу которой положены письма Николая Вавилова к Елене Барулиной, документы и фотографии из архива ВИР и семейного архива. Названием книги стала строчка из письма Вавилова к жене: «Ты мой единственный самый верный друг».