«Слава» Константина Богомолова в БДТ – блистательный спектакль и виртуозный акт глумления над зрителем. Его ждет фантастический зрительский успех. Как «Свинарку и пастуха» и «В шесть часов вечера после войны», которые сочинил тот же автор – сталинский сокол поэт В. Гусев. Или как «Ла-ла-лэнд». Когда-то Богомолов делал в Петербурге «Лира», это был акт некрофильского расчленения советского режима, наблюдение над его агонией.

Через 7 лет мировоззрение режиссера развернулось на 180 градусов, совершенно синхронно государственному развороту – назад к советским ценностям в их официозном понимании. Он обратился к забытой пьесе В. Гусева. Спектакль как будто погружает вас в теплую ванну детско-советской веры в возможность счастливой социалистической сказки, сочиненной поэтом – автором не только советско-голливудских сценариев, но и стихов в поддержку сталинских репрессий: 

Расстрелять изменников отчизны…
Расстрелять во имя нашей жизни.
И во имя счастья – истребить.

Артисты БДТ играют фантастически. Наверное, так оснащали собой пьесы Корнейчука мхатовские корифеи в 1950-е годы.

В. Реутов, Д. Воробьев, Е. Попова, А. Куликова, В. Дегтярь, Н. Усатова – да весь ансамбль – виртуозны под рукой режиссера, скрупулезно проработавшего каждый миг спектакля. Изысканная, грациозная, виртуозная ткань спектакля вызывает подлинный эстетический восторг, за который, сидя в зале, себя презираешь, поскольку наслаждаешься фальшивым сладким китчем 1930-х, эстетизирующим эпоху большого террора не только под музыку С. Прокофьева, но и под вальсы Штрауса.

В прежних спектаклях Богомолова провокативным предметом манипуляции служили автор, идея или композиция. Теперь герои, «все в белом», опоэтизированы, лиричны, ирония никак не касается персонажей («Сталин – сын трудового народа, а я трудового народа дочь», – произносит Нина Усатова так, что зал аплодирует). А вот зритель подвергается невидимому насилию: ему втюхивают пьесу-труп, обволакивая ее актерскими прелестями и режиссерскими обольстительными ходами. И мы наслаждаемся. И я. Не отрицаю. Но стыдно.

Марина Дмитриевская, главный редактор «Петербургского театрального журнала».