Можно ли сейчас в Петербурге найти клад? Какие нераскрытые тайны былых времен хранит наш город? И как родился отмечаемый сегодня День археолога? Рассказывает директор Института истории материальной культуры РАН Владимир Лапшин.

– Владимир Анатольевич, я шла к вам мимо Эрмитажа, в который стоит огромная очередь. А ведь в этом, да и в других музеях значительная часть экспонатов появилась благодаря вам, археологам. 

– Да, там очень много наших находок. Михаил Борисович Пиотровский все‑таки сын археологов. Его отец – археолог. Его мать всю жизнь проработала в нашем институте. Сам он вырос в экспедициях, археологию очень любит и понимает. Более того, мы и сейчас продолжаем работать на территории Эрмитажа, потому что там во дворах и подвалах постоянно идут какие‑то реконструкции.

– А где еще вы сегодня работаете? 

– Начну с самых дальних мест. Во-первых, уже несколько лет ведутся работы на севере Якутии, где в условиях вечной мерзлоты хорошо сохраняется органика. Например, на костях мамонта можно увидеть следы каменных орудий, проследить, как разделывались туши, и узнать еще массу, казалось бы, совершенно нереальных бытовых подробностей, особенно с учетом того, что возраст стоянки 28 тыс. лет.

Работают экспедиции на Кольском полуострове, в Хакасии, Крыму, античном городе Акра, который из‑за колебаний уровня Черного моря был наполовину затоплен. А вообще в Крыму петербургские археологи работают еще со времен Императорской археологической комиссии, 160‑летие которой мы будем отмечать в феврале будущего года.

Ведутся работы в замке Выборга – единственном средневековом западноевропейском городе в России. Поэтому, если хотите побывать в Западной Европе, поезжайте туда.

Международный волонтерский лагерь работает в крепости Копорье. Построенная в XIII в., она несколько раз перестраивалась, до наших дней сохранилась в полуразрушенном состоянии. Вопрос о полной реставрации сейчас не стоит, необходима срочная консервация того, что сохранилось.

– Интересные находки были? Может быть, даже клады? 

– Не так давно мы нашли клад времен Смутного времени в крепости Старой Ладоги. Там было более сотни русских серебряных монет, как массовых, так и очень редких, конца XVI – начала XVII в. Самая младшая датировалась 1610 г., это времена Василия Шуйского. И, видимо, тогда‑то клад и был зарыт, потому что как раз в это время шведы захватили Ладогу. Монеты, видимо, были в мешочке. Органики не сохранилось, но некоторые отпечатки на них указывали на это.
Историческая ценность клада состоит именно в его целостности, что позволяет судить о денежном обращении, а в данном случае еще и хорошо датирует земляной вал, в котором клад был найден.

– А в Петербурге еще можно найти что‑нибудь уникальное? 

– Казалось бы, про Петербург все известно, но постоянно открывается масса новых деталей. Например, за последние годы было найдено несколько кладбищ первых строителей города.

Одно из них – на углу Большой Посадской и Малой Монетной улиц. Мы там обнаружили погребения мужчин, женщин, детей, стариков.
Антропологическое исследование показало, что это были финны – ижора или корела. Видимо, население близлежащих деревень согнали на строительство столицы. Жили они недолго, видны следы травм, обморожений – это все сейчас антропологи читают по костям. Средний возраст женщин – 26, мужчин – 34 года.

Другое кладбище, похожее на братское, на углу Кронверкской и Сытнинской улиц, возникло, видимо, чуть позже. Там погребены только мужчины, скорее всего, из разных областей европейской России, которые, возможно, умерли от какой‑то эпидемии. Там было найдено 255 костяков, лежавших в больших ямах в три ряда. Это уже следующий эшелон строителей. Потом эту практику – сгонять людей на строительство – посчитали невыгодной: слишком велики потери.
Обнаружение этих кладбищ стало абсолютной сенсацией, и сейчас найденные останки исследуются в отделе антропологии в Кунсткамере. Так что Петербург может таить в себе много интересного.

Мы, например, привыкли, что левый берег Невы – это центр. А первоначально центр был на Петроградской стороне, где крепость. Это так и называлось – Городская сторона. То есть город по‑древнерусски – это крепость.
И поскольку центр потом переместился на другой берег, там очень долго сохранялась застройка, в которой жили ремесленники. Это прослеживается даже в названии улиц – Большая Монетная, Большая и Малая Пушкарские, Зеленина (от слова «зелья» – порох, пороховые склады). Улица Мира называлась Оружейная, потому что там жили оружейники.

– А какова ситуация с «петербургской Троей» и небоскребом на Охтинском мысу, строительство которого перенесли в Лахту? 

– Карлов бастион – южная часть шведской крепости Ниеншанц XVII в. – нами законсервирован. Он в хорошем состоянии, и его жалко раскапывать. Хотя там под средневековьем есть интересные находки эпохи неолита. Однако если вы захотите до него докопаться, то придется срыть средневековье. Поэтому надо определиться с тем, что там сохранять. Я думаю, что оптимальным была бы музеефикация сохранившихся объектов археологии.

– На последнем Культурном форуме вы передали Сирии 3D-модель разрушенной террористами Пальмиры. 

– Это была специальная экспедиция нашего института, в которой участвовали три человека во главе с замдиректора Натальей Соловьевой. В течение недели они летали на вертолете, где по бокам сидели автоматчики и двери не закрывались на случай падения. Это было то время, когда ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация. – Ред.) оттуда прогнали и он еще не захватил Пальмиру снова.

Наши сотрудники произвели очень качественную съемку примерно 15 кв. км, что позволило создать 3D-модель Пальмиры.

Обработка фотосъемки заняла примерно полгода, после чего результат – на флешке – был передан правительству Сирии, у которого теперь есть материал для восстановления древнего города.

– Скажите, а как родился праздник – День археолога? 

– Достаточно стихийно. Родина Дня археолога – Старая Ладога.

До и после Великой Отечественной войны в Старой Ладоге работала экспедиция кафедры археологии исторического факультета нашего университета. Легенда умалчивает, в каком году это точно было.
Но достоверно известно, что где‑то в конце 1940‑х гг. заведующий этой кафедрой Владислав Иосифович Равдоникас, поняв, что у нас нет профессионального праздника, разослал приветственные телеграммы по экспедициям и поздравил всех с Днем археолога.

СПРАВКА 

Владимир Лапшин – директор Института истории материальной культуры РАН, доктор исторических наук.
Окончил исторический факультет ЛГУ, кафедру археологии. Учителя: Г. С. Лебедев, И. В. Дубов, А. Н. Кирпичников.
Участвовал в археологических экспедициях на территории Северо-Западной и Северо-Восточной Руси: вел раскопки в Суздале, Владимире, Твери, Нижнем Новгороде, Старой Ладоге, Ленобласти и Петербурге.
Автор «Археологической карты Ленинградской области» и более 90 научных публикаций.