политолог:

В последние дни и недели на первые страницы новостных изданий, в первые кадры телевизионных хроник вышла бывшая республика бывшего СССР – прочно подзабытая Молдавия.

Любопытно, что "кишиневский майдан" по времени совпал с юбилейной датой для небольшой, но гордой части Молдавии – Приднестровской молдавской республики. Двадцать пять лет существования этой независимой части Молдавии – пример того, как на развалинах бывшего Советского Союза формировались внешне самостоятельные, но в принципе находящиеся под сильным влиянием извне государственные и квазигосударственные образования. Молдавия, которая в советскую эпоху славилась своими бесконечными потоками овощей и фруктов, направляемыми на рынки всей страны, стала объектом оживленной борьбы за будущее. Советская социалистическая респуб­лика никогда не отличалась "звериным оскалом" национализма бандеровского толка. Она появилась на свет в результате сложных геополитических комбинаций кануна Второй мировой войны, когда в соответствии с некоторыми статьями советско-германского пакта от 23 августа 1939 г. часть Бессарабии (входившая тогда в состав Румынии) воссоеди­нилась с Молдавской АССР. От этого эпизода и вплоть до народного восстания, свергнувшего всесильную чету Николае и Елену Чаушеску, не поднимался вопрос о возвращении "исконно румынских земель" в материнское лоно Румынии. После 1991 г. обстановка коренным образом поменялась.

И в Бухаресте, и в Кишиневе ожили силы, организовавшие националистическую волну. Лозунг "Чемодан – вокзал – Россия" родился именно в те дни.

Проблема усугублялась лишь тем, что советская Молдавия рассматривалась в СССР в качестве передового рубежа в потенциальном столкновении с НАТО. И на ее границах были сосредоточены громадные запасы военной техники и боеприпасов. Все вместе тянуло на многие миллиарды рублей.

Молдавские нацио­налисты не выдержали и начали наступление на Бендеры и Тирасполь, развязав подобие гражданской войны. Военные действия продолжались несколько недель и даже месяцев. Ожесточенность их нарастала с каждым днем, пока кому‑то в Москве не пришла в голову светлая мысль направить в пекло военных действий генерала Александра Лебедя. Все помнят, как быстро ему удалось прекратить братоубийственное кровопролитие. Между Тирасполем и Кишиневом установилось некое подобие мирового соглашения. Но не мир.