Ожидается, что в течение двух лет индустрия потеряет 4 миллиарда евро, причем главными пострадавшими будут клубы – на них придется 90 процентов всех потерь. По национальным федерациям и международным организациям ударит не так сильно.

Основная проблема – доходы от телеправ: в Англии теряют 330 миллионов фунтов, в Германии – 200 миллионов евро, а УЕФА вынужден снизить выплаты участникам Лиги чемпионов и Лиги Европы суммарно на 575 миллионов евро.

Парадокс, но недоразвитость российской футбольной индустрии в каком-то смысле нас сейчас спасет: в РПЛ финансовая система никогда и не была завязана на доходах от телеправ и рыночных спонсорах. Получается, нет здоровой рыночной системы – нет и проблем.

Однако российские клубы все равно зацепит. Во-первых, даже без учета естественных ограничений у госкорпораций (например, проблемы РЖД очевидны, и «Локо»
не скрывает, что ждет снижения поступлений от якорного спонсора) пострадают участники еврокубков – меньше призовых денег в распределении, меньше долетит и до конкретных клубов.

Во-вторых, тот же Аньелли заявил, что трансферный рынок упадет на 20-30 процентов. Здесь у нас тоже скромная роль, но все же Леандро Паредеса никто сейчас
за 40+ миллионов евро не купит, как «ПСЖ» у «Зенита» полтора года назад, а значит, у продавца не будет возможности вложить вырученное в кого-то нового – как «Зенит» потом поступил с Малкомом. Важно подчеркнуть: падения рынка ждут скорее в виде снижения активности, а не трансферных сумм. То есть не игроки подешевеют, а просто реже дело будет доходить до покупок.

Полагаться на собственную отсталость как страхующий фактор российской футбольной индустрии все же стоит. Обстановка дает нам шанс наладить систему и все-таки включиться в общеевропейский темп развития. Будет очень жаль, если мы упустим и его.