В официальном списке фамилий пострадавших около трети – молодые люди 1995, 1996, 1998 годов рождения. Как правило, это студенты, ехавшие с занятий или на занятия. Напротив нескольких фамилий указано: «Крайне тяжелое состояние». Но эти ребята выжили.

Эвелина

Эвелине Антоновой тогда было 24 года. Она сидела совсем рядом с террористом и пострадала очень сильно. Как писали ее друзья в специально созданной группе поддержки #ЭваЖиви, «глазки спасли, нос был оторван, лицо... не знаю, как и описать. Впереди еще две операции, одна из которых – пластическая… Но главное, она жива!».

За эти 2 года Эвелине сделали не две, а больше десятка сложнейших операций, почти все – под общим наркозом. Как рассказала ее мама Ирина, месяц назад дочке сделали очередную, в мае ожидается еще одна.

«Каждые 3 месяца весь этот год шли операции, и в прошлом году тоже. В основном решали проблемы с носом и дыханием, оно не до конца восстановлено, одна ноздря дышит только через трубку, не хватает хрящей, тканей. Лечится там же, куда и поступила сразу после теракта, – в Институте скорой помощи имени Джанелидзе. И лечит ее тот же челюстно-лицевой хирург, который и был вначале, – профессор Дмитрий Мадай. Я вижу, что было и что стало: надо иметь действительно золотые руки, как у него. Врачи там очень хорошие, спасибо им!» – рассказала Ирина Антонова.

Сама Ирина работает в воинской части гражданским специалистом, ее муж и папа Эвы – военный пенсионер. Они очень дружелюбные, контактные и благодарные люди. Говорят огромное спасибо всем, кто помогал и помогает, отдельно отмечая докторов и всех специалистов Комитета по социальной политике, особенно его председателя Александра Ржаненкова, к которому, как говорит Ирина, можно прийти в любое время и с любым вопросом.

Эвелина тоже не унывает. Совсем молодая – и каждые 3 месяца мучительные операции, кровь и боль. Первое время передвигалась по городу на такси, потом – на общественном транспорте в сопровождении. Но она нашла в себе силы спуститься в метро и сейчас ездит на занятия даже одна. Имея уже один диплом о высшем образовании (Эва окончила Политех, специальность – «государственное и муниципальное управление»), сейчас получает второй диплом в ВШЭ, учится на менеджера по персоналу.

Они очень хотят отдохнуть, поехать на море, но пока нельзя: Эве противопоказаны авиаперелеты и солнце.

«Девочка стала сильной, она была совершенно другой. Для меня самой она раскрылась с неожиданной стороны», – говорит мама Эвы.

Пострадавшие в том теракте создали национальную ассоциацию оказания помощи пострадавшим «Надо жить», пока это группа «ВКонтакте». Сейчас они мечтают скорее восстановиться и еще – добиться того, чтобы был принят закон о жертвах терроризма.

Анна

Аня Селезнева, 19 лет – одна из двух младших двойняшек в семье, в которой всего четверо детей. Напротив ее фамилии тоже значится «Крайне тяжелое состояние». Сложная сочетанная травма с баротравмой, перелом основания черепа, раздробленные руки и ноги, 3 недели в коме, огромная кровопотеря, 20 операций, 20 общих наркозов, литры перелитой крови. Ее спасли в том же Институте скорой помощи имени Джанелидзе.

«Ехала с учебы как раз в это время – в два часа дня. Как только я услышала про метро, сразу начала звонить. Телефон недоступен. Дочку мы нашли сами в 12-м часу ночи в НИИ скорой помощи. Там ее вытянули с того света. Сразу же было перелито 3,5 литра крови, за первый месяц дочка перенесла восемь операций. У нее было вырвано мясо из рук и часть костей, сейчас все это наращивают, в пальцы вставлены спицы», – рассказывает мама Анны Елена.

Она тоже очень благодарна врачам Института скорой помощи имени Джанелидзе, Институту Вредена, где сейчас лечится девушка, социальным службам, Александру Ржаненкову.

Елена не привыкла жаловаться и просить. Ее дочка, когда невролог зачитал список повреждений, сначала заплакала, а потом отказалась от предложенного академического отпуска и сказала, что будет учиться и жить, как все.

«Она очень сильная, у нее нервная система крепче моей: и в метро она ездит, и учится, и с друзьями встречается. И это хорошо, что не закрывается в себе. Ей психологов предлагали, но мы справляемся сами», – рассказывает Елена.

Аня Селезнева рассказала нам, что сейчас чувствует себя неплохо, продолжает лечение и реабилитацию. Учится в Университете правосудия на первом курсе. Комитет по соцполитике помог в снижении платы за обучение, а также с трудоустройством в подведомственное комитету учреждение на должность юриста.

«Помогали и поддерживали родственники и друзья. Да и у меня самой характер сильный», – признается 21-летняя девушка.

Дмитрий

Дмитрий Станиславюк – один из тех, кто помогал доставать людей из разорванного вагона метро. Выбивал окна, носил раненых – до тех пор, пока сам не упал без сознания. Очнулся уже в Мариинской больнице.

На страничке Дмитрия в соцсети его друзья стоят с плакатами, на которых – слова поддержки. Кроме этого почти никакой информации о том, что ему довелось пережить. Только хэштэги, посвященные взрыву в метро. Он вежливо отказался общаться и с нами: скромный петербургский парень, выпускник Университета путей сообщения. На наш призыв откликнуться – ведь он герой – Дмитрий не стал отвечать.

«Точечная индивидуальная работа»

С первых часов после трагедии в режиме открытых дверей с семьями погибших и пострадавших работали все профильные комитеты Смольного, в первую очередь Комитет по социальной политике. Его председатель Александр Ржаненков называет это «точечной индивидуальной работой».

«За 2 года, прошедшие после трагедии, у 67 пострадавших (93 человека числятся пострадавшими, 92 из них проведена судебно-медицинская экспертиза) установлен вред здоровью различной степени тяжести, 25 пострадавшим вред здоровью не установлен, один человек за помощью не обращался, – рассказал Александр Ржаненков. – С первых дней гражданам оказывалась необходимая консультативная помощь, сотрудники отделов соцзащиты в районах выходили по адресам проживания пострадавших, были установлены связи с родственниками, оказывалась необходима психологическая, социальная, медицинская, юридическая помощь. Люди были взяты на индивидуальное сопровождение социальными и иными службами города, нотариусы бесплатно оформляли документы».

Неоценимую помощь оказали общественные организации. Региональная благотворительная организация оказания помощи пострадавшим при авиакатастрофах «Прерванный полет» собирала деньги на специальный счет тем, чья степень тяжести нанесенного вреда здоровью не была установлена, что вызвало определенную социальную напряженность. За счет благотворительной помощи 18 человек получили более 2 миллионов рублей. Кроме того, за счет собранных средств были оплачены необходимые медицинские препараты, медицинские услуги, путевки на санаторно-курортное лечение.

Навстречу пострадавшим пошли самые разные учреждения и организации. Более 4 миллионов рублей внебюджетных средств было направлено четырем пострадавшим на оплату ипотечных кредитов, четыре банка согласились помочь с погашением займов.

Не остались в стороне и высшие учебные заведения. Государственный университет аэрокосмического приборостроения, Государственный экономический университет, Российский государственный университет правосудия перевели своих студентов, пострадавших в теракте, на бюджетную форму обучения либо значительно снизили суммы оплаты.

«За 2 года, прошедшие с момента совершения теракта, специалисты Комитета по соцполитике, районных органов соцзащиты, здравоохранения оказывали содействие и помощь в решении любых вопросов, которые появлялись у пострадавших и родственников погибших. Но я призываю усилить работу на местах, в районах. У каждого нуждающегося должно быть индивидуальное сопровождение, все проблемы должны решаться максимально оперативно и бережно. Это точечная индивидуальная работа», – говорит Александр Ржаненков.